Анна Никольская-Эксели, Aнтaлия, Tурция.

С днем рождения!

…       

Max: Опиши себя.

            Pena: Ты любопытен…

            Мах: И нетерпелив.

            Pena: Каждый представляет меня по-разному… Я умею быть желанной…

            Мах: Хмм… Звучит заманчиво, даже соблазнительно.

Pena: Не представляешь, насколько…

Мах: Так дай мне шанс, детка!

Pena: Ты торопишься. А впрочем… Сыграем в игру?

Мах: С удовольствием. На раздевание?

Pena: Не люблю юмор ниже пояса.

Мах: Прости. Так что за игра? Я начинаю заводиться.

Максим Павлович оторвался от монитора и потянулся за бутылочкой коньяка, что была спрятана в нижнем ящике стола. «Черт! Опять программисты все выжрали!» Его лицо сложилось в недовольную мину.

Pena: Игра со смертью. Ты не боишься?..

Мах: Я бесстрашен, как тысяча чертей!

Pena: Правила просты. Мы по очереди описываем друг друга: внешность, профессия, место работы, имя... Победитель - тот, у кого больше совпадений.

Мах: Что на кону?

Pena: Жизнь.

Мах: Ценю твой черный юмор. В таком случае ставлю жизнь шефа, он мне всю плешь проел, гад. Итак, кто начинает? 

Pena: Ты первый, Максим…

Max: Ого! Да у нас все по-взрослому!

Максим Павлович ухмыльнулся: «Ну и штучка! Такие мне еще не попадались…»   

Pena: Угадать твое имя несложно.

Мах: Ты права.

Максим Павлович покосился на настенные часы: 22:15. Сотрудники давно разошлись, оставив его наедине с балансовым отчетом. «А все из-за шефа, Петра Петровича: сам вкалывает и другим покоя не дает, скотина! Ненавижу… Ничего, как говорится, отчет подождет…» 

Мах: Пожалуй, начну с внешности: ты невысокого роста, миловидна, но не красавица. Иначе не висла бы в чате с незнакомым мужиком… Ты интересный собеседник, азартна, любишь риск, увлекаешься каким-нибудь модным экстремальным видом спорта, вроде спелеологии. Живешь одна, разводишь золотых рыбок… Нет, постой, у тебя кот! Точно, кот – Бегемот. Пока все верно?

Максим Павлович тихонько хохотнул. Игра начинала его забавлять.

Pena: Мне нравится ход твоих мыслей… Продолжай…

Мах: Тебе 30 лет. Работаешь… Ну, скажем, секретарем-референтом или офис-менеджером в какой-нибудь крутой компании. Работенка скучная, весь день у компьютера, вот от нечего делать, ты и залезла в «паутину», ищешь приключений на свою прекрасную…

Телефонный звонок заставил Максима Павловича вздрогнуть.

- Герасимов слушает, - ответил он на автомате.

- Максимушка, где ты? Мы уже два часа ждем, я стол накрыла, – полился из трубки кроткий голос жены. – Забыл? Мы договаривались отметить твой день рождения вместе. Васенька с Катей подарок приготовили…

- То ли ты не понимаешь? Я занят! – резко оборвал Максим Павлович нытье постылой супруги. - У меня годовой отчет на носу. Ложитесь спать! – он отключился.

Мах: Ты еще здесь, куколка?

Pena: Не волнуйся, я никогда не ухожу одна…

Мах: Отлично. Так, что у нас там… Ага, имя. С этим тоже все довольно просто. Думаю, зовут тебя Рената.

 Закончив свою часть игры, Максим Павлович чиркнул спичкой и закурил, откинувшись в кресле.

Pena: Неплохо для начала… Остался последний вопрос: когда я умру?

Мах: Малышка, ты не шути с этим. Так я угадал? По-моему, пора выйти из тени. Разоблачайся, раздевайся…

Pena: Сначала я расскажу о тебе.

Мах: Валяй!

В предвкушении Максим Павлович закинул ноги на стол. Игра ему нравилась. «А эта Pena недурственна… Есть в ней что-то… По крайней мере, не похожа на тупоголовых кукол с сайтов знакомств… Надо будет затащить ее на огонек… Да и Верочка, секретарша, уже порядком надоела…»

На мониторе высветилось сообщение.

Pena: Максим Павлович Герасимов, женат, двое детей, место работы – ООО «Промсвязьэнерго», должность – главный бухгалтер, год рождения – 1962, год смерти – 2007.

Максим Павлович обмер. Во рту мгновенно пересохло.

«Что за черт!» - чуть не выругался он, но голос не смог найти выход из внезапно одеревеневшего тела. Потянуло холодом...

Снова и снова Максим Павлович перечитывал кошмарные строчки. В голове не укладывалось: «Как?.. Кто?.. Откуда?!»

Он вспомнил о сигарете и нервно затянулся. На экране мигнуло:

Pena: Потуши…

Он не поверил своим глазам, но что-то заставило подчиниться. Прыгающими пальцами Максим Павлович раздавил сигарету и вновь уставился в монитор.  «Неужели кто-то из бывших?.. Может, жена? От этой мысли он пришел в ярость. Вот сучка! Пугать вздумала…»

Он схватил трубку и набрал домашний номер.

- Да, - раздался сонный голос жены.

- Светка, спишь?

- Максим, ты же сам сказал, что будешь поздно… - виновато заскулила жена.

Максим Павлович бросил взгляд на мерцающий монитор, и сердце его рванулось куда-то в преисподнюю.

Pena: Хочешь жить - отключи телефон.

Словно во сне Максим Павлович медленно опустил трубку на базу, выдернул шнур из розетки и вернулся к клавиатуре.

Мах: Кто Вы?         

Pena: Я – твое наказание, твоя мука, твой страх, твоя кара, твоя СМЕРТЬ…

Мах: Не понимаю…

Он попытался взять себя в руки: глубоко вздохнул, чтобы унять дрожь, но тело не слушалось.

Pena: Выключи свет и подойти к окну…

Точно под гипнозом Максим Павлович подошел к выключателю, погасил свет и обернулся к окну.

На улице шел снег. Хлопья, словно умирающие белые мухи, неторопливо опускались на землю, навсегда исчезая в ее белом покрове. В лунном свете он напомнил Максиму Павловичу виденный в детстве матовый саван усопшего деда.  На снегу огромными черными буквами было выведено: УМРИ!

Раздался телефонный звонок. Резкий дребезжащий звук вернул в реальность. Максим Павлович подошел к аппарату - душа его содрогнулась. Не мигая, он смотрел на телефон. Иссиня-черный офисный телефон. Телефон, который минуту назад он собственноручно отключил от сети. Он не может звонить, это абсурд! Но телефон трезвонил требовательно, настойчиво, мерзко, как помешанный, как, трубящий в предчувствии гибели, слон.

Максим Павлович поднял трубку и тихо произнес:

- Герасимов слушает…

- Мксм Пвлвч… – он ощутил, будто сжимает в руке кусок льда. Мысленно Максим Павлович попытался перевести зловещие утробные звуки на человеческий язык, но, как ни старался, не смог вычленить из них ничего вразумительного.

- Что вы сказали?.. – голос отчего-то стал совсем чужим.

- Слшй внмтль, зпмнй… - бормотание в трубке казалось ужасно далеким, точно кто-то на другом конце света шептал в воротник своего пальто. Телефонную линию забивали помехи. Максиму Павловичу почудилось, среди шипения и треска он расслышал чьи-то сдавленные рыдания.

- Сгдн в двндцть т мршь… - нечто кошмарное, жестокое валило из трубки прямо Максиму Павловичу в ухо. Звуки отдавались в голове гулким эхом, словно доносились из параллельного мира.

- Простите, я не понимаю вас, - Максим Павлович еле держался на ногах. Он вдруг почувствовал, что превращается в черепаху, с которой кто-то медленно сдирает панцирь.

- Сегодня в двенадцать ты умрешь… - явственно расслышал он приглушенный шепот. Испуганное воображение рисовало портрет кого-то, кто питается падалью и гниющими трупами.

- Постойте… - сказал он частым гудкам - тот, кто был по ту сторону, повесил трубку. Повесил так, что стало еще страшнее. Максим Павлович тупо смотрел на аппарат: пи, пи, пи, пи… Ему чудилось, сейчас кто-то перезвонит, какой-нибудь старый знакомый, приятель, и скажет, все это глупая шутка, все станет на свои места…

Телефон молчал. Со звуком вообще творилось что-то неладное: тишина была такая, словно его забыли включить.

Взгляд непроизвольно прыгнул на часы: 23:45.

Максиму Павловичу показалось, что его, словно белье, погрузили в ледяную ванну. Не верю! НЕ ВЕРЮ!!!

Вдруг чуткую пугливую тишину прорезал звук, похожий на тихий топот. Он доносился из кабинета Петра Петровича. Через мгновение ему уже вторил монотонный шепот - точно шушукалась стайка ехидных ведьм. Ноздри наполнились едким запахом щелочи. Воздух сделался прогоркшим, словно отравленным, таким, что вдохнешь раз и заболеешь.

Луна как-то быстро, в один момент спряталась за тучи. Мрак в офисе сгущался и становился все тяжелее, напоминая ночной прилив, который бесшумно приблизился и затопил все вокруг. Максиму Павловичу сделалось жутко. Казалось, офис наполнился молчаливыми кровожадными врагами, со злобной усмешкой следящими за каждым его движением.

Из-под двери шефа вдруг полился красный, трепещущий свет. Словно сомнамбула, Максим Павлович медленно приблизился к ней. Внимание привлекла черная струйка, сочащаяся из замочной скважины. Он протянул руку - пальцы ощутили что-то вязкое, липкое…

Кровь!

Максим Павлович вдруг четко осознал: это он убил шефа!

Да! Убил, а потом забыл об этом. Как же он мог забыть?!

Это кара, расплата, наказание!

Шепот за дверью, точно приближающийся, крушащий все на своем пути, смерч, все нарастал, превращаясь в утробный вой. Максим Павлович попятился. Украдкой он взглянул на экран:

СМЕРТЬ! СМЕРТЬ! СМЕРТЬ!

СМЕРТЬ! СМЕРТЬ! СМЕРТЬ!

Мерцали зловещие буквы. Внутри монитора что-то взвыло, словно запертый в нем бешеный зверь, посыпались искры, и экран погас.

Дверь задрожала. По ту сторону находилось нечто громадное, и оно, потусторонне, всеми силами рвалось на свободу. Еще чуть-чуть - оно накинется, растерзает, разорвет в клочья!

23:55

Максим Павлович бросился к входной двери. Этого не может быть: кто-то запер его снаружи! Попался, погиб!

23:57

Над головой с отвратительным визгом летали чьи-то толстые сумеречные тени.

- Кто-нибудь! Помогите! - Максим Павлович кулаками забарабанил в дверь.

Шум нарастал – от него уже закладывало уши. Дверь Петра Петровича, будто зашедшись в неистовой предсмертной пляске, ходила ходуном.

23:59

- Господи, прости меня, грешного! Прости за все! – закричал Максим Павлович и в каком-то религиозном экстазе рухнул на колени.

Последовал оглушительный треск. Спрыгнув с петель, дверь распахнулась... в лицо пахнуло ледяной сыростью… громадная черная масса повалила наружу… Больше всего на свете Максим Павлович хотел сейчас ослепнуть, чтобы не видеть ЭТОГО. В ужасе он отвел взгляд:

 00:00

- С Днём рождения! – донеслось до угасающего сознания.

- Обширный инсульт, - констатировал врач, отходя от трупа. – Смерть наступила приблизительно в полночь.

Тело Максима Павловича лежало навзничь у входной двери.

- Максимушка, что они с тобой сделали! – тихонько выла вдова.

На лицо умершего, обрамленное белоснежными волосами, будто надели древнегреческую маску, воплощающую ужас. Оно было неузнаваемым.

- Ну, и чья это затея? – усталым взглядом следователь обвел сотрудников ООО «Промсвязьэнерго».

- Поймите, мы никого не убивали. Это несчастный случай, - казалось, Петр Петрович тщательно подбирает слова, чтобы объяснить, доказать, оправдаться… Он сам до сих пор не верил в случившееся. – У Максима, вероятно, была депрессия. В семье что-то не ладилось, с работой в последнее время не справлялся. У нас, не скрою, даже конфликт на этой почве был. Он каждый день до ночи в офисе засиживался, все над бумажками корпел. Вчера Максиму сорок пять исполнилось… Отмечать даже не хотел - кризис среднего возраста... Ну, мы с коллегами и решили настроение ему поднять... Я читал у кого-то из психологов: сильным испугом стрессы лечат... Не знали мы, что у него сердце слабое – молодой ведь еще… - директор тяжело вздохнул. - Хотели сюрприз сделать, с днем рождения поздравить…

- Так поздравили, что уголовное дело заводить приходится, - ухмыльнулся следователь. – А компьютер-то зачем сожгли?

- Это не мы. Может, короткое замыкание?..

- Смотрите! -  завизжала вдруг секретарша Верочка. - Он заработал…

Присутствующие один за другим придвинулись к столу Максима Павловича.

На черном экране обугленного монитора светилось сообщение:

Pena*: Ты проиграл…

* Pena – с испанского: наказание, мука, страх, кара, смерть.