Аркадий Кайданов, Нальчик

Села пташка на сапог

 В середине восьмидесятых, когда генералы с большими звездами на погонах не пытались взять собственные города «силами одного десантного полка», не строили дворцов в районе Рублевского шоссе и даже еще не помышляли о распродаже имущества Группы советских войск в Германии, развлечения у них были мирные и порою весьма забавные.

…Откуда-то сверху, с самой что ни на есть верхотуры республиканской партийной иерархии, директору книжного издательства «Эльбрус» на стол упала толстая папка, мгновенно перекочевавшая ко мне с печальным комментарием:

- Это надо издать. Книга включена в тематический план…

И были мною развязаны тесемочные завязки, и были увидены листки со стихами, и первые из них были прочитаны, и душа моя «скорбию великой уязвлена была».

Сильное впечатление производили уже сами названия плодов вдохновения :

«Учиться, учиться и учиться», «План ГОЭЛРО», «Апрельские тезисы» …

Сборник, состоявший из произведений, навеянных ленинской тематикой, завершал изрядный корпус лирических стихотворений, некоторые из которых не забуду и на смертном одре – сила воздействия поэтического гения автора завораживала сразу и навсегда. Ну, попробуйте забыть, к примеру, такую изящную миниатюру под названием «Пташка»:

                Села пташка на сапог.

                Я б ее!..

                Когда б я мог…

  Какая полистилистика, какое раздолье для читательского воображения!

  Что хотел сделать с бедной пташкой автор?.. Почему не смог?.. А если бы смог?..

  Было жалко и пташку, и немощного автора, и себя, принужденного редактировать эту рукопись, объемом явно превосходящую запас моей психологической устойчивости.

  Робко попытавшись вызнать у директора издательства, какому счастливому стечению обстоятельств  должен быть признателен за невыразимое удовольствие работы над столь замечательной книгой, выяснил: автор - генерал-полковник, заместитель министра обороны СССР по кадрам, подружился на отдыхе в Болгарии с первым секретарем нашего обкома партии…

  Дальнейшие вопросы прозвучали бы глупо даже из моих уст.

  Звался генерал-полковник Владимиром Александровичем Гончаровым и работали мы с ним по-армейски быстро и четко.

  Я звонил  в Москву и предлагал варианты гомеопатически-минимизированной правки нетленных творений. Зам.министра обороны СССР скорбно вздыхал и, скрепя сердце,  командирским голосом дозволял мое варварское вмешательство в тонкую материю его душевной субстанции.

 Пару раз в аэропорту Нальчика приземлялся самолет Министерства обороны – адъютант  в звании полковника доставлял свежеиспеченные стихи, только что вышедшие из под неутомимого пера  поэтичного заместителя министра.

 Почему бы не отправлять их по факсу – не обсуждалось.

 Между тем, в Нальчике, помимо первого секретаря обкома, у генерал-полковника оказался и однополчанин: с начальником военной кафедры КБГУ Тимуром Ахметовым они когда-то вместе служили в ГДР. Полковник Ахметов говорил, что Гончаров  хороший мужик и вообще, будучи замом министра обороны по кадрам, может быть очень полезен нашей республике.

 Именно воинский начальник студентов и сообщил заместителю министра обороны название гостиницы, в которой я намеревался остановиться, отправляясь в Москву по делам, никак не связанным с изданием книги его высокопоставленного сослуживца.

 Ранним утром в номере зазвонил телефон:

 - Здравия желаю! Я по поручению генерал-полковника Гончарова! Через двадцать минут машина будет подана к подъезду гостиницы!..

 Спросонья я даже не спросил, а зачем она будет туда подана?..

 Но, согласитесь, не стоять ровно через двадцать минут у входа было бы чересчур легкомысленно с моей стороны.

 Молодцеватый подполковник за рулем черной «Чайки» мигом домчал до дома на Кропоткинской, где я едва успел перевести дыхание, прежде чем нажать на кнопку звонка квартиры заместителя министра обороны Союза Советских Социалистических Республик.

 Дверь распахнул крепенький мужичок-боровичок в генеральском мундире с изрядным иконостасом орденских колодок:

- Иттить твою, да ты совсем пацан, а по телефону – такой строгач, просто фу-ты, ну-ты!..- Мужичок  захохотал зычным  басом. - - Давай, проходи!.. А я тут для книги еще стишков написал, сейчас их и посмотришь!..Или сначала коньячку?..

 На просьбу ограничиться кофе, генерал-полковник трубно кликнул жену, моментально доставившую  чашки размером с ведерко для пони. После крепчайшего кофе в таких гулливерских дозах, я был готов не только восхищаться стихами хозяина квартиры, но и перегрызть горло каждому, кто усомнился бы в их гениальности.

 В голове крутилась фраза, приписываемая плохо кончившему на острове святой Елены завоевателю Москвы, считавшему, что, если насилие неизбежно, остается расслабиться, чтобы получить удовольствие.

- Ты смотри, сопляк сопляком, а в поэзии петришь! - радовал меня генерал-полковник, изредка отвлекаясь на телефонные звонки: костерил нерасторопного художественного руководителя Ансамбля песни и пляски имени Александрова и бесталанного хормейстера Большого театра, готовивших премьеру его «Кантаты о Ленине».

- Слушай, а ты в каком звании? – неожиданно спросил однофамилец пушкинской Музы в мундире генерала Советской Армии.

- Кажется, лейтенант, - я даже запамятовал о записи в своем военном билете, с которым меня радостно спровадили после двухмесячных офицерских сборов в Тарском.

- Получишь  майора, будешь редактором в Воениздате! А то понасажали там баранов, понимаешь!..Давай, а?..

 Мне показалось, что процедура забривания состоится тут же и эта перспектива не представилась чрезмерно радужной. Больше не хотелось злоупотреблять радушием и гостеприимством замечательного военачальника.

 Поэтический сборник Владимира Гончарова увидел свет.

 Где-то через пару месяцев иерихонский  глас генерал-полковника счастливо зазвучал в трубке:

 - Здорово, редактор! Докладываю: приехал с проверкой в Забайкальский военный округ, а тут все солдатики наизусть шпарят мои стихи! А ты нос от них воротил: то не так, то не эдак! Вот так-то, дорогой!..

  В дни избыточной солнечной активности я иногда горазд сболтнуть лишнего:

- Это как же их, бедолаг, задрючили перед вашим приездом, Владимир Александорович!..

- Злыдень ты все-таки и паразит!.. – раскатисто хохотнул генерал-полковник.

  А потом печально спросил  с какой-то детской наивностью:

- Думаешь, их заставили учить, да?..

 Мужиком он на самом деле был хорошим.  И республике оказался полезным – помог увеличить количество генералов из наших земляков.  Не уйди он в отставку, глядишь, может, и по какому-никакому, но российскому парламенту  не палили бы прямой наводкой в 93-м, и много еще чего грустного не случилось бы.

 Потому как поэт и заместитель министра обороны Владимир Гончаров был человеком добрым.

 Он даже пташку обидеть не мог.