12(84) Декабрь 2007

 

Cыcкнoe бюрo

Павел Амнуэль, Иeруcaлим           

 

Иcтoрия Пeрвaя

 

ЧЕЛОВЕК СО СЛОМАННОЙ РУКОЙ

 

Младший следователь Дихтер не любил вспоминать первые месяцы своей работы в полиции. Не очень приятно, когда тобой понукают. Отец рассказывал: когда они с матерью приехали в Палестину в тридцать восьмом из Дрездена, встретили их хорошо, но потом… да, пришлось хлебнуть. «Но что об этом вспоминать? – всякий раз говорил отец. – От Гитлера спаслись, а остальное – мелочи». Вот и Дихтер первые свои дела вспоминать не любил: опыта он тогда набрался, а остальное – мелочи. Скажем, за что его, молодого стажера, только что пришедшего в отдел после полицейских курсов, невзлюбил опытный, но не очень, скажем так, умный сержант Горелик?

Первое дело, да… Он и не думал, что дело о смерти Халифмана станет первым, в котором ему удастся разобраться самостоятельно. И начальник его, инспектор Бергер, тоже так не думал.

– Стажер, – сказал он как-то, поднимая голову от бумаг, которыми был завален его рабочий стол, – скажи-ка, что ты думаешь о самоубийстве Халифмана? Ты ведь читал сводку…

– Эли Халифман, – с готовностью доложил Дихтер, – владелец строительной компании. В сводке сказано, что сегодня утром он покончил с собой выстрелом в висок.

– Говорят, – добавил Дихтер, вспомнив разговоры, услышанные в коридоре, – что его довели конкуренты. Слишком дешево строил, сбивал цены на квартиры.

– Возможно, – согласился инспектор. – Случай ясный, но надо съездить на место, посмотреть…

– Я готов, – вскочил Дихтер.

– М-м... – протянул Бергер. – Вообще-то я собирался сам... Впрочем, это мысль, стажер. Поезжай, а я закончу отчет по вчерашнему задержанию и через час присоединюсь к тебе.

Несколько минут спустя стажер сидел в полицейской машине, мчавшейся по Хайфскому шоссе. Сделав круг, машина затормозила у въезда в короткую улицу. Дихтер направился ко входу в виллу, где стоял грузный, как танкер, сержант Горелик. Увидев стажера, Горелик не смог скрыть раздражения.

– А что, – спросил он, – твой шеф не может приподняться сам?

– Занят, – отозвался Дихтер. – Просил, чтобы я ознакомился с ситуацией и сделал выводы.

– Ну-ну... – буркнул Горелик и махнул рукой. – Вообще говоря, в чужих выводах я не нуждаюсь. Заходи, смотри, если хочешь. Только молча.

Войдя в гостиную, Дихтер сразу увидел Халифмана: хозяин виллы лежал на диване, мертвые глаза смотрели в потолок. Правая рука подрядчика была в гипсе от кончиков пальцев почти до локтя, левая безжизненно свешивалась до пола.

– Кто нашел тело? – спросил Дихтер, всматриваясь в спокойное лицо умершего.

– Полицию вызвал племянник Халифмана, – сухо сообщил Горелик, уязвленный тем, что приходится давать объяснения стажеру, ничего пока не понимающему в розыскном деле. – Он приехал сюда в восемь, обнаружил дядю мертвым и позвонил в полицию.

– Почему вы думаете, что это самоубийство?

– Стажер, – хмыкнул сержант, – я не первый год в полиции, в отличие от тебя... Пистолет лежал на полу вот здесь, у него под пальцами. Можешь не искать, я передал оружие на экспертизу... Выстрел, если ты что-то в этом понимаешь, был сделан в упор.

– А где племянник?

– Дает показания следователю в кабинете на втором этаже.

– Понятно... Господин сержант, можно я осмотрю карманы?

– Стажер, – высокомерно отозвался Горелик, – Карманы осмотрены, вещи, находившиеся в них, изъяты...

– Могу я посмотреть список? – не очень вежливо перебил Дихтер.

Сержант повернулся к стажеру спиной и молча показал пальцем на лист протокола, лежавший на телевизоре.

– Так... – бормотал Дихтер, водя пальцем по строчкам. – В левом кармане – три бумажных носовых платка, набор зубочисток... В правом кармане – нитяная сеточка для волос... Очень хорошо, я так и думал!

– Господи, – с отвращением произнес Горелик, – он так и думал! Оказывается, он умеет думать, какое счастье...

– А в ванной вы смотрели? – осведомился Дихтер.

– Естественно, – буркнул сержант. – Мы осмотрели все помещения виллы, в том числе и ванную комнату.

– Он... э-э... покойный принимал утром ванну, как по-вашему?

– Во всяком случае, он умывался, – сказал Горелик.

– Можно я посмотрю? – нетерпеливо спросил Дихтер.

– Смотри, – пожал плечами сержант, который был рад избавиться от присутствия стажера. В ванной комнате из крана мерно капала вода. Дихтер внимательно осмотрел поверхность ванны и пол с потеками воды. Если Халифман умывался, то особенно аккуратным он не был. А если...

Стажер осмотрел вешалку, на которой висело небольшое вафельное полотенце, почти сухое. Рядом на вешалке висел теплый халат, какие обычно надевают после купания. Значит, он пришел сюда в халате, умылся, надел брюки и рубашку...

Дихтер увидел стоявшую в углу корзину для грязного белья и открыл крышку. Сверху лежала пара носков, под ними рубашки, белье. Стажер вываливал вещи на пол, он начал хмуриться, подозрения не оправдывались, это было неприятно...

То, что он искал, лежало на самом дне корзины.

– Ага, – удовлетворенно сказал Дихтер и побросал грязные вещи назад.

Выйдя в гостиную, он обнаружил, что тело собираются уносить. Сержант подписывал бумаги, а племянник Халифмана, здоровенный детина под два метра ростом, мрачно смотрел на мертвое тело, прислонившись к дверному косяку.

– Еще раз примите соболезнования, – сказал Горелик. – Поехали, стажер.

– Минутку, – попросил Дихтер. – Скажите, пожалуйста, – обратился он к племяннику, – за что вы ненавидели своего дядю?

– О чем вы? – поднял брови Халифман.

– Ну, – продолжал стажер, – должна быть какая-то причина, по которой вы его убили!

Халифман молча бросился на стажера с явным намерением свалить его с ног. Между ними неожиданно оказался Горелик, и удар пришелся дeтинe по скуле, a секунду спустя рука Халифмана была вывернута за спину, и племянник взвыл от боли.

– Все-все, – сказал сержант. – Не нужно так... Я вас понимаю, но все-таки... Послушай, стажер, – обратился он к Дихтеру, – ты бы сначала думал, а потом открывал рот.

– Я так и сделал, – невозмутимо отозвался Дихтер. – Этот господин приехал сюда не в восемь, как он утверждает, а чуть раньше. И убил своего дядю.

Очередное поползновение племянника довести до сведения стажера свое мнение об этой следственной версии было пресечено на этот раз двумя полицейскими, которым пришлось удерживать Халифмана, пока Дихтер объяснял ход своих рассуждений.

– Вся эта история, – сказал он, – показалась мне неправильной с самого начала. Видите ли, в карманах брюк Халифмана оказались вещи, которые обычно держат дома и не берут с собой на улицу. Мало того, сетка для волос почему-то была в правом кармане – как она туда попала, если у Халифмана была сломана правая рука? Кстати, когда он ее сломал?

– Неделю назад, – сказал сержант, – упал на стройке...

– Потом я осмотрел ванную комнату, – продолжал Дихтер, – и обнаружил на полу потеки воды.

– Естественно, – пожал плечами Горелик, – он умывался, а с гипсом на руке это не сделаешь аккуратно.

– Воды было слишком много, – покачал головой стажер. – Либо он уж очень сильно брызгался, либо принимал ванну. Вошел племянник. Возможно, Халифман даже и не услышал его из-за шума воды. Этот господин подошел вплотную и выстрелил дяде в висок. Потом вытащил тело, положил на пол, вытер, мокрое полотенце спрятал в глубину бельевой корзины... Кстати, оно там и лежит... Надел на дядю вещи, которые висели на вешалке – брюки и рубашку. Нужно было надеть вовсе не это, а домашний халат, но этот господин торопился и не подумал... Рассовал по карманам вещи, которые Халифман положил на полочку. И сеточка для волос оказалась в правом кармане, куда дядя никак не мог ее положить – разве что неделю назад, до того, как сломал правую руку... Потом племянник перетащил тело в гостиную, уложил на диван, протер рукоятку пистолета, вложил в дядину руку – левую, естественно... Вернулся в ванную, подтер воду на полу, следы крови... Правда, не до конца – несколько капель остались, не в ванне, на белой поверхности этот господин их увидел бы... Нет, с внешней стороны, там, где коричневый кафель.

– Посмотри, – коротко приказал сержант одному из полицейских. Минуту спустя, когда полицейский подтвердил слова стажера, Горелик с кислым выражением лица обратился к Халифману:

– Я задерживаю вас до выяснения обстоятельств. Предупреждаю: вы имеете право не отвечать на вопросы, можете позвонить своему адвокату, и каждое ваше слово может быть истолковано против вас.

Халифман не ответил, он смотрел на стажера с ненавистью, и в этот взгляд была вложена вся оставшаяся у него энергия.

 

 




Copyright © 2001-2006 Florida Rus Inc.,
Пeрeпeчaткa мaтeриaлoв журнaла "Флoридa"  рaзрeшaeтcя c oбязaтeльнoй ccылкoй нa издaние.
Best viewed in IE 6. Design by Florida-rus.com, Contact ashwarts@yahoo.com