№

Виктор БРУК
Афганец

Кассовый зал был переполнен, но большинство здесь околачивались совсем не по поводу билетов, - их в помещение загоняла вечерняя прохлада с ветерком, здесь они ждали свои электрички. Скамеек в кассовом зале не было, и люди использовали стены, коробки, узлы, чемоданы, портфели. Те, кому не хватило стен и у кого ручная кладь была непригодной для сидения, опирались на собственный баланс. ЛИха пополнил число последних. Составил авоськи в три этажа, взгрустнул о четвИртом, огляделся. Взгляд зацепил в углу что-то странное. Будто баул, на попа поставленный, вдруг самостоятельно шевельнулся. Да не баул, - вгляделся ЛИха, - а безногий мужик на доске с колесиками. Май заканчивался теплом, а он был одет, как на сильный мороз. Голову по брови прикрывала кожаная ушанка. Ниже начинался воротник, поднятый до крайней высоты. Вглядеться в лицо не удавалось, БРУК поскольку его было слишком мало, - прорезь меж кустистыми бровями и гниющим кончи- ком носа. От кончика носа и до доски шла измызганная телогрейка. Мужик ухватился за ЛИхин взгляд, оттолкнулся руками от грязно- го пола и, покрикивая на препятствия, стал неотвратимо приближаться. ЛИха его ждал без удовольствия, но уходить счИл унизи- тельным. - Как оно? - подкатил мужик.

Он оказался вблизи ещИ хуже. Грязное, мохнатое, вонючее животное, научившееся ездить на доске. - Так, - отвечал ЛИха лениво, с подчИрк- нутым отсутствием энтузиазма. Баул иронически усмехнулся. Задрал подбородок и резким движением отогнул воротник телогрейки. -Знакомо? - спросил Баул. - Чего знакомо?- не понял ЛИха, пялясь на бороду Баула. Баул задрал бороду вверх. ВсИ его горло рассекал относительно свежий шрам. ЛИха инстинктивно отступил. Баул схватил его за штаны. ЛИха скривился от представления, как на него переходят вши, и на всякий случай спланировал: в случае чего его ботинок расплющит гниющий нос Баула, тот закорИжится от боли, а он ретируется тем временем. -Ты!- сказал он. - Чего тебе надо? Давай. Мне пора на электричку. - А это не надо? -Баул пальцами изобразил половое сношение. ЛИха приготовился ударить, но его озарила лучшая мысль. Он вытащил початую бутылку, отпил, сколько выдержало дыхание, и сунул остаток в руки Баула. Тот мгновенно отдал штаны. ЛИха у выхода обернулся. Баул, запрокинув бесшейную голову, жадно отсасывал остатки. Вверх и вниз, как механизм, двигалась обрубленная борода. Из-под неИ розоватым шрамом под- мигивала неслучившаяся смерть. В привокзальном узком кругу его знали по кличке Афганец. Считалось, что он потерял ноги во время войны в Афганистане.

Он действительно там воевал, но правда была искажена: из Афганистана он вернулся невредимым. Демобилизацию он отметил в самых разных точках Москвы, каким-то образом оказался на путях Рижской товарной станции, и на него неслышно наехал отсортированный вагон. Мир для Афганца резко сузился, - для него вся территория России свелась к территории ТрИх Вокзалов. Сужение способствует углублению. Афганец настолько досконально изучил свою территорию, что даже без ног извлекал из неИ и выпивку, и женщин, и даже оставалось.

Самым прибыльным для него местом стал наклонный узкий проход между забором перед путями и стеной локомотивного депо. Проход получился здесь случайно, такая строительная аберрация, но если считать, что всИ не случайно, то можно сказать, что этот проход был создан именно для Афганца. По проходу изредка проходили либо заблудившиеся пассажиры, либо искавшие уединения, - справить нужду, без свидетелей выпить, с бабой быстренько перепихнуться. Спрятавшись в куче старых шпал, Афганец караулил одиночку, выжидал, когда тот спустится вниз, сделает то, что ему надо, или обнаружит, что попал в тупик, а потом неизбежно начнИт возвращаться. В середине про- хода возвращавшийся слышал повизгивание колесиков: на него, набирая скорость, бешено отталкиваясь от земли гориллообразными руками, накатывался безногий. Пометавшись между двумя вертикалями, человек прижимался к одной из них, но Афганец в последний момент сворачивал и головой врезался в живот. Тут же обшаривал сбитое тело, а если оно сопротивлялось, добавлял ему по черепу кирпичом. Недавно Афганцу не повезло, - он напоролся на мужика, который не только не растерялся, но и ловко увернулся от тарана, использовал ошеломление Афганца от столкновения с бетоном, и перерезал ему глотку. С кем-то чудес никогда не бывает, а с Афганцем чудо случилось трижды: он увернулся от Косой во время войны в Афганистане, после наезда на него отсортированного вагона, и даже после того, как горло перерезала бритва профессионала. Остайтся руками развести, либо философски предположить, что Афганец, очевидно, не исчерпалсвой предназначение на земле...