Ее передвижение в пространстве было связано
с голубым цветом. Это я так домысливаю за Таню. Может быть,
все было совсем иначе. Но мне почему-то кажется, что я прав.
Крымские горы, распадающиеся в серо-голубом утреннем тумане,
синева снегов вокруг Омска, бело-голубые национальные цвета
израильского флага и такой же цвет неба над раскаленным летней
жарой Иерусалимом, и, наконец, здесь, в Майами, где вечно синее
небо сливается с ультрамарином океана и переливается в него...
или, наоборот, океан перетекает в небо, - это уж как кто видит.
Таня Ломброзо – художник. А точнее – керамист. Но и это не точно
определяет, то, чем она занимается. Наверное я бы рискнул назвать
ее сказочником-кукловодом. Я знаю, что беру на себя большую
ответственность, потому что давно уже не встречал настоящих
сказочников. Ведь придумать сказку или, как это делает Таня
Ломброзо, вдохнуть жизнь в кусочек глины, заставить нас, зрителей,
поверить в реальность этих нереальных персонажей так же сложно,
так же почти невероятно, как открыть какое-нибудь там четвертое
измерение, то есть заглянуть за порог давно известного.
В книге воспоминаний актрисы Марии Мироновой есть такой эпизод.
Во время гастролей в Израиле в одной из художественных галлерей
она увидела голубоглазого скрипача, сидящего, как и положено
местечковому еврейскому скрипачу, на крыше. Мария Владимировна
взяла в руки керамическую фигурку, поднесла к глазам и – ахнула.
Это был Андрюша. Один в один. Ошибиться она не могла. Ошибиться
может кто угодно. Но не мать. Миронова купила скрипача, поставила
на тумбочку возле кровати. Через несколько дней домработница
неловко провела тряпкой, уронила фигурку. Мария Владимировна
рыдала весь день, она второй раз потеряла сына...
Таня слишком поздно узнала об этой истории. Ну, а если бы узнала
раньше, смогла бы помочь? Ведь каждая ее работа индивидуальна,
она никогда не повторяется. Она целует законченную работу, точно
оживляя ее и – расстается. Мудрые и озорные хасиды с курчавыми
бородами, печальные клоуны, задумчивые кошки и глубоко понимающие
вас жирафы с коровами, которых чуть приобнял Ной, - все они
разные, непохожие, как не похожи бываем мы с вами, вот только
голубые глаза у всех – у хасидов, у клоунов, у кошек... и смотрят
они доверчиво и настороженно с трельяжей и книжных полок Виктюка,
Собчака, Паваротти и многих других знаменитых и не очень наших
современников. Недавно, уже здесь, в Майами, Таню и ее мужа
Валерия пригласили в один дом, где они с удивлением обнаружили
целые стелажи ее работ.
Востребованность, что бы там ни говорили, свидетельство качества.
А работы Тани Ломброзо не залеживаются в галлереях. Голубоглазые
ее создания разлетаются по всему миру, чистотой своих по-детски
удивленных глаз, кто знает, возможно, делая и нас немного чище.
