№ 7(19)
Июль, 2002


Александр Росин
Полет

Светлой памяти моих ушедших друзей Коли Аветисяна, Юры Пантелеенко,
Вилена Солохина, которых я особенно часто вспоминаю этим летом.

Вы тоже летаете во сне? Правда, здорово!
В том краю, где я рос, - высоченные горы. И море. Огромное. Иногда зеленое, иногда голубое или бурое, а бывает – золотистое. Странно, но я никогда не видел его черным. Хотя оно так и называется: Черное море. Когда я вырос и увидел Каспий и Балтику, я убедился в том, о чем только догадывался: мое море самое красивое. Жаль, что к этому времени я почти разучился летать. А тогда в детстве...
Я поднимался выше Успенки и выше других гор, даже тех, на которых всегда лежит снег. Я мог лететь на спине, и тогда совсем рядом – руку протяни – видел звезды. Они были маленькими и холодными, как ледышки. А внизу подо мной были горы, и чайные плантации, и в котловине меж гор поселок Дагомыс, и шоссе, а возле шоссе – мой дом Я снижался и заглядывал в окна. К нам и соседям. А потом делал круг над школьным двором. И Анна Петровна, моя учительница, смотрела на меня снизу вверх и грустно качала головой. Наверное, она была мной недовольна. А потом я летел к морю...
Я часто думаю, почему в детстве я умел летать так много и так высоко. И совсем не боялся полета. И ни капельки – высоты.
Я вырос. Я кое-чему научился. Я уже знаю о гравитационном поле и притяжении земли, об Икаре и космосе. Я даже как-то прочитал очень толстую и очень умную книжку, которая называлась «Вселенная, жизнь, разум», и понял, что на других планетах жизни нет. Странно, раньше меня в этом не убедила бы никакая, даже самая умная книга. Раньше я вообще ничего этого не знал. И летал.
Теперь я все это знаю, но летаю все реже и все ниже.
Почему?
...Над городом, над заснеженными улицами и крышами домов летел... Никогда не догадаетесь. А может, и не поверите. Я бы и сам не поверил, если бы не увидел собственными глазами. Вернее, вначале увидел Костя, мой приятель. Мы шли с ним по улице и говорили... В общем, я уже не помню, о чем мы с ним говорили. А только потом он вдруг задрал вверх голову, помолчал, подумал и изрек:
- Гляди, какой странный гусь летит.
Над зимним городом, над шумными улицами и пустынными в сугробах снега скверами, над нашими головами летел ПЕЛИКАН. Да-да! Я очень хорошо его видел. И Костя видел. И еще много людей. А одна девушка-водитель остановила свой троллейбус и высунулась в окно. Пассажиры сначала возмутились, а потом тоже стали смотреть туда же, куда и девушка, и закричали вразнобой:
- Смотрите, пеликан! Ой, смотрите, смотрите!
Я схватил Костю за руку и потащил следом за пеликаном. Но Костя упирался и ворчал недовольно:
- Ну ты, как ребенок, за всякими там пеликанами бегать. Хочешь, я тебе нарисую такого пеликана, лучше настоящего будет.
Пока мы с ним препирались, пеликан скрылся из виду. Троллейбусы поехали, а люди пошли. И все опать стало обычным, как всегда. Как будто ничего не произошло. Как будто и не было вовсе никакого пеликана. Даже не знаю почему, но настроение у меня испортилось. И я оставил Костю, хотя мы шли в издательство за его гонораром и могли бы неплохо промотать эти деньги в кафе «Весна» или еще где. Я бродил по городу и думал о пеликане. Я вспоминал, как красиво и легко летел он над городом, как розовели его хвост и крылья в лучах заходящего солнца, каким необычным он казался, точно жар-птица из сказки.
Долго ходил я по улицам и все никак не мог успокоиться. А потом пришел домой и рассказал о пеликане своим домашним. Но они мне не поверили. Даже посмеялись. Ну, говорят, фантазия у тебя богатая: чтобы у нас пеликаны живые летали. Это чё тебе Флорида, что ли? Я обиделся и лег спать.
А утром проснулся, вспомнил про пеликана и подумал, что, видно, мне все это приснилось.
Тут Костя звонит. Ну что, говорит, нашел своего пеликана? И смеется. Я разозлился, кинул трубку и поехал в цирк писать очерк о воздушных гимнастах. А в цирке мне говорят: пеликан вчера улетел. Чудеса, говорят, он с детства в цирке, все думали, что и летать-то не умеет. А тут вдруг выпустили во двор, он побегал, побегал, разбежался, взмахнул крыльями и – улетел. Аж на окраину города. Еле нашли.
Я пошел посмотреть пеликана. Он стоял в своем вольере. Так, ничего особенного: сам весь белый, а клюв желтоватый с зеленоватым. Совсем не похож на того, который летал. И все артисты тоже подходили и смотрели на него. И удивлялись.
А потом я подумал, что у пеликана этого все, как у меня получилось. Только наоборот. Раньше он не летал, а тут вдруг взял, разбежался и полетел.
И мне стало радостно.