№ 8(8)
Август, 2001
Юрий Волович,
Aвeнтурa,
Флoридa
Город у Мтацминды
Часть 3. Елена Ахвледиани
Воспоминанья
слишком давят плечи
Я
о земном заплачу и в раю.
Марина Цветаева
В
истории мировой живописи мы вряд ли найдем так уж много женских
имен, действительно заслуживающих внимания. Одним из редких
исключений стала выдающаяся грузинская художница Елена
Ахвледиани. Женщина с очень странной, почти ирреальной судьбой,
она добилась огромного мастерства и мирового признания еще при
жизни.
Родившись в Тифлисe
в начале прошлого столетия в семье высокообразованных родителей,
она получила блестящее образование и к 18 годам уже подавала
большие надежды в живописи. В это же время отец Елены решил
сосватать красавицу-дочь за сына своего ближайшего друга. По
обоюдному согласию назначается день свадьбы. Начинаются обычные
хлопоты и приготовления, шьется красивое подвенечное платье,
назначается день и время венчания в главном соборе Тифлиса. И
вот, когда до главного события осталось не больше двух часов,
Елена, или как ее звали домашние, Эличка, вдруг осознает, что
замужество — не для нее, что она попросту не может любить
мужчин, и главная потаенная ее страсть — женщины. Нет, она пока
еще не может ясно представить себе кого-то конкретно, но
внутренне убеждена, что не принесет счастья своему будущему
супругу.
Быстрые, сумбурные, точно в лихорадке, сборы, даже краткого
письма, объясняющего свой ужасный поступок, не успела родителям
оставить, и — бегство на фаэтоне на вокзал, билет, поезд,
Париж...
Свободно владея французским, Елена довольно быстро входит в круг
художников, населявших в те годы Монмартр. Знакомство с
Модильяни, тесная дружба со скульптором Майолем не могут не
повлиять на ее творчество. Меняется палитра, появляются глубина
и утонченность в манере письма. Парижский период, весьма
плодотворный и насыщенный, длится несколько лет, после чего
Елена все-таки возвращается в Тифлис. И главным в ее творчестве
становится родной город. Тифлис весной и летом, в осенний дождь
и в редкие снегопады, Тифлис с его узкими кривыми улочками,
ажурными балконами и горами, опоясывающими город...
Войдя в высший свет Тифлиса, она не афиширует своих
привязанностей к женщинам, хотя это уже давно ни для кого не
является секретом. Таланту многое прощается. Даже в
патриархальной Грузии...
Одним из важнейших событий в жизни Елены Ахвледиани стала
встреча со Святославом Рихтером и его супругой Ниной Дорлиак,
позже переросшая в многолетнюю дружбу. В те годы мало кто знал
об увлечении Рихтера живописью. Одним из первых, кому гениальный
пианист показал свои работы, была Эличка. Позже Рихтер,
демонстрируя признание таланту Ахвледиани, привозит все свои
живописные работы в Тбилиси и выcтaвляeт
их у нее на квартире. Не было случая, когда приезжая на гастроли
в Грузию, Мастер вместе с женой не останавливался в доме Элички.
Благо, в гостинной Ахвледиани стоял «Stenway», на котором для
узкого круга близких друзей Рихтер исполнял свои любимые вещи.
Даже будучи в преклонном возрасте, Елена никогда не теряла
присутствия духа, чувства юмора и той легкой самоиронии, которая
присуща лишь людям умным и тонким.
После ее смерти Грузия отдала дань ее таланту, похоронив в
пантеоне выдающихся деятелей республики недалеко от могилы
Грибоедова.
Уже спустя несколько лет после смерти в доме Ахвледиани
открывается музей. Собрался весь художественный бомонд Грузии,
было много гостей из других стран. Открывал музей министр
культуры Грузии замечательный композитор и дирижер Отар
Тактакишвили. Среди приглашенных был и Сергей Параджанов.
Неиссякаемый на выдумку, он и здесь поразил всех своей
фантазией.
Дело было так. Накануне дня открытия музея мы с Сергеем поехали
на рынок и купили маленького барашка. Привезли его домой,
искупали в бассейне, затем, высушив феном, сделали ему начес.
Худенький маленький барашек превратился в большого и невероятно
пушистого. На следующий день мы повязали ему на шею ярко-красный
бант и уселись небольшой компанией в заказанный по этому случаю
фаэтон, запряженный двумя вороными. Картина была следующая: в
фаэтоне восседает Сережа Параджанов, наш общий друг известный
киносценарист Мишико Кобакидзе с женой и двумя очаровательными
дочками, одетыми в платья конца 19 века, я с барашком и кинто с
шарманкой. И вот так мы подъезжаем к дому Елены Ахвледиани и под
звуки шарманки идем навстречу собравшимся здесь гостям. Стоит ли
говорить, что во всем этом была не столько игра, сколько
искреннее желание отдать дань уважения Тбилиси и тбилисцев
одному из самых ярких дарований, рожденных на этой земле, как бы
подчеркнуть любовь Елены Ахвледиани старому Тифлису и любовь
старого Тифлиса к ней.
