Ирина Павлова
У нас в семье была такая легенда. Дедушка воевал в армии Котовского, был политруком, после Гражданской войны руководил отделением организации «Друзья Детей», потом был предрайисполкома. Бабушка его побаивалась и много лет называла «товарищ Бланк». До самого его ранения и контузии уже во Вторую мировую войну. И с тех пор, как после всех госпиталей он вернулся домой инвалидом, она до самой смерти стала звать его просто Бланк.
Так вот. Февраль 1929 года. Бабушка беременна моим папой. Ночью у нее начинаются схватки, она будит деда, в ту пору руководившего этими самыми «Друзьями детей», и говорит, что нужно ехать рожать. На что принципиальный дед ей отвечает: «Фейга, у меня для этого телеги нет». И они идут вдвоем 22 километра, в ночь на 25 февраля.
Сегодня, спустя 89 лет, я ехала по этой самой дороге. Временами она проходит в лесу, и я представляла себе, как страшно ей было идти там ночью зимой. Но она очень стеснялась деда. А он ее подгонял, ведь ему еще нужно было вернуться на работу. Мы ехали час. А они шли почти всю ночь. Утром бабушка родила, но дед об этом узнал только на следующий день.
На автовокзале я вышла из автобуса и пошла по длинной центральной улице. Вся она обсажена старыми орехами, яблонями, вишнями и сливами. Я не удержалась и сорвала с дерева вишенку. Она была спелая, покоцанная птицами и очень вкусная. Как в детстве на Змиевском переулке.
Дунаевцы, когда-то еврейский штейтл, стал украинским райцентром. Я знала, что старая синагога разрушилась, а восстанавливать некому. Все евреи погибли на фронтах, во рвах или в концлагерях, не вернулись сюда или совсем уехали.
Красивый, ухоженный городок, большие усадьбы, фруктовые сады вокруг нарядных домов, многие из которых украшены разноцветной плиткой и выглядят вышиванками. Очень много роз: вокруг домов в полисадниках, в скверах, просто на улице. Несколько парикмахерских, магазинов одежды и обуви, поликлиники и кабинеты врачей. Люди на улицах, в отличие от Киева, выглядят на удивление спокойными, и все очень приветливы. Нет ни бомжей, ни нищих, ни пьяных.
И – все, без исключения, говорят по-украински. Я поймала себя на том, что тоже говорю так, хотя никогда прежде этого не делала. Просто поразило, как часто в самых обычных ситуациях люди говорят: пробачьте, будьте ласкавi или будь ласка, дякую. Стараются не толкнуть, пропустить, уступить место в транспорте или просто продвинуться на скамейке: «Сiдайте, в ногах правди не мае!» Я поняла, как мне не хватало такого обращения в других городах Украины, даже в родном Харькове.
Много мам с маленькими детьми. Я зашла в магазин, мне захотелось купить какие-то сувениры. Оказалось, никакой сувенирной продукции в городе нет. Выпускают колбасу, другие продукты, шьют махровые полотенца и простыни. Все спрашивают, почему приехала, а когда узнают, что отец здесь жил, проявляют готовность помочь. Огорчаются, что это было так давно и следов уже не найти. Где находится старое еврейские кладбище, не знают, на нем не хоронят уже больше 70 лет. Да и что я могла бы там прочесть, не зная ни идиша, ни иврита?
Продавщица в магазине рассказала, что Дунаевцы основаны в 1405 году. Во времена Елизаветы и Магдебургского права, Дунаевцы были вольным торговым городом. Я об этом знала, поскольку готовилась к поездке, но девушка меня удивила, я не уверена, что даже в Харькове многие знают факты из истории своего города. Я сделала несколько снимков: памятники, старые здания, улицы города, большие деревья, которые, возможно, помнят моих предков… А потом уехала в Каменец.
Чувства горечи у меня не возникло. Правда и ответа на вопрос, как случилось, что большая община населявшая некогда этот прекрасный город, навсегда исчезла, у меня пока нет.
Въехала в Каменец по бесконечной типовой аллее. Широкая улица Грушевского длиной фактически в весь город, посередине улицы – широкая пешеходная дорожка, обсаженная старыми огромными липами. А с обеих сторон аллеи едет транспорт. Пожалуй, столько лип я видела только в моем любимом Каунасе.
Мне определенно нравится этот город.
Розовый закат над старым городом и Скалой. В обрыве протекает река Смотрич. Старый город расположен в ее излучине, как чешский Крумлов – в излучение Влтавы.
Древностью веет от этих стен.
Мост над рекой построен римлянами во 2 веке во время войны с Дакией.
Потом в 11 веке здесь поселились армяне, сохранилось много их построек и названий. Почему они сюда пришли, неизвестно.
Потом, в 12 веке, пришли гедеминовичи, князья кориатовичи, и присоединили земли к Великой Литве. Тогда же Каменец стал столицей подполья, тогда же ввели Магдебургское право, на 100 лет раньше, чем во Львове, и на 200, чем в Киеве. Потом здесь 9 месяцев находилась последняя столица Украинской Народной республики (УНР). Отсюда в 1921 году украинские войска вышли в зимний поход против Красной армии, и были окончательно разбиты. Мой дед был как раз за красных.
А сегодня, еще через 100 лет, – розовый закат над городом, как память обо всех винно и безвинно убиенных, потеряных, пропавших, навсегда канувших в Лету.
Фото автора.
[divider]
Ирина Павлова
Халландейл, Флорида