Был Петрович. Была у него жена, были дети и было все остальное. Потом дети выросли, разъехались, потом с работы его выгнали, потом жена ушла и забрала себе квартиру. Осталась у него одна только дача. За-пу-щен-ная! Но делать нечего. Собрал он нехитрые свои пожитки, сложил в полиэтиленовый пакет, купил на последние деньги билет и поехал на ту дачу. На электричке. И приехал.
Дача, я уже предупреждал, была запущенная: ничего там не росло, не цвело, окна без стекол, входную дверь кто-то украл. Вошел Петрович, сел на голую матрасную сетку, локтями в стол уперся, опечалился. А что ты хочешь — одиноко, голодно! И вот сидел Петрович, голодал, голодал, день кончился, стемнело. Так, думает Петрович, горюй не горюй, а жить-то как-то надо, надо что-то делать! Тем более, что было это будним днем и вокруг ни души. И он тогда…
О, правильно! Через забор и к соседям, на грядку. Дай, думает, хоть чем-нибудь да поживлюсь. Но, к сожалению, грядка была морковная и не сезон еще. Петрович рвал, рвал, рвал эти хилые хвостики и ничего солидного ему не попадалось. Как вдруг…
Ого! Рванул — и вытащил… Нет, не совсем морковь, а вот такую, ну, не больше, девчушку… Нет, уже вполне сложившуюся девицу. Такая она красная, наверно, от стыда, потому что она голая, вот так ладошками срам прикрывает, в земле вся, грязная… И говорит человеческим голосом:
— Петрович, пощади меня, не ешь! Я же не простая морковка, а я дочь Подземного царя! Если ты меня обратно в грядку отпустишь, я три твоих любых желания исполню!
О, это деловой разговор! Петрович задумался, задумался… А после говорит:
— Так, первое! Я очень есть хочу!
— Будет тебе поесть, будет, будет! Дальше загадывай!
— О! — тут он уже не сомневается. — Тогда еще проставь бутылку! Нет, даже две!
— Будет и три! Третье желание!
Фиг его знает, что еще желать! Думал Петрович, думал, думал… И вдруг сообразил:
— Ага! Вот что еще! И еще чтоб все мои беды обратно исправились! Могёшь такое?
— Запросто!
— Ну, смотри, не шути у меня! Отпускаю!
И с этими словами он ее тырц обратно в грядку, руки об штаны вытер и полез через забор обратно. Зашел к себе на дачу…
Мать честная! А на столе картошка уже без мундиров, вареная, пар от нее так и валит, и тут же колбаса — такая и копченая, тонко, культурно нарезана, шпроты в уже открытой банке, лимончики, сало шпиг, хлеба навалом, огурчики свежие, вилка… А где бутылки? Ладно, Петрович думает, пока перехвачу, заморю червячка. Заморил…
А вот и бутылки — все три! Запотевшие! А вот стакан. Ну, ё-моё! Так со свиданьицем! Шарах стакан! Шарах второй! Шарах… Ну, сами понимаете! Наверно, и у вас подобное случалось! Потом…
Короче, что было потом, как в тумане. Утром просыпается оттого, что рядом: «пи-пи-пи!» Смотрит, а это мобила на столе. Там сообщение: «Петрович, приезжай скорей. Зашились без тебя. Начальник». Во где дела пошли! Он даже чуть не прослезился. На электричку, денег не было, он зайцем, приехал в город — сразу на работу. Там как будто ничего и не бывало, не выгоняли. Он работает. Отработал полдня…
Вж-ж-ж-ж! Приезжает на мотоцикле с коляской их участковый Толян, говорит:
— Петрович, тут такие детали открылись! Поехали к тебе!
Привез к дому, достал связку отмычек, вызвал от соседей понятых, открыл квартиру.
— Пользуйся!
Ну, это вообще! Прошел Петрович в свою еще пустую комнату. Сидит на подоконнике, курит, волнуется. Вечер настал — и бывшая жена вернулась. Такая осторожная! Тоже ужин приготовила, тоже пузырь на стол. Молча поужинали, молча выпили, молча все прочее…
И понеслось оно! Живет Петрович, как и прежде жил. Но! Работа, как и прежде, скотская, жена — пила. По факту все имеет, а по духу? И он терпел, терпел, молчал, молчал. А после…
А! Написал записку: «Не ищи!», сел на электричку, поехал на дачу, а там через забор — и к соседям. И ну морковку рвать! Рвал, рвал, рвал, рвал, хороший урожай, а все не то! Где она, царская дочь?! Нет ее! Он тогда через другой забор, к другим соседям, а там к третьим, к четвертым…
И часика так через два его застукали и взяли. Оказывал сопротивление, нехорошо кричал, грозился. Нанес большой ущерб, сняли побои… И кинули ему два года исправительных работ: отправили на овощную фабрику перебирать морковь. Ох, говорят, и похудел он там!
[divider]
Сергей Булыга
Минск