Михаил Ландер
капитан дальнего плавания, ветеран Второй мировой войны,
лауреат премии журнала «Флорида» – 2003г.
В прошлом году в день моего 92-х летия руководитель майамского театра Ира Павлова подарила мне фирменную бутылку виски, названную в честь чайного клипера «Катти Сарк». Подарила не просто так, а с условием открыть ее на мое 95-летие. Спасибо, постараюсь. Как говорят в таких случаях: I try as I can and God will give.
Впрочем, o «Cutty Sark» (о паруснике, а не о виски!) я писал в февральском номере «Флориды». А сегодня хочу рассказать о не менее славном корабле, знаменитом британском фрегате «Trincomalee».
Модели «Тринкомали» в моей коллекции нет. Зато жива память об этом чудом сохранившимся корабле, на котором мне удалось побывать. Юнгой, матросом, штурманом, а потом и капитаном я обошел почти все моря и океаны, но самые познавательные для меня, как моряка, рейсы всегда были и остаются к берегам Туманного Альбиона. Ни одна нация так не оберегает историю и традиции своего флота, как Англия. Ни одна страна не имеет такого количества морских музеев и сохраняющихся на плаву парусных кораблей. И если ты любишь море, нет для тебя большей радости, чем видеть перед собой настоящие легендарные парусники.
Когда я служил на лесовозе «Златоуст», мы часто ходили в английские порты. В мае 1982 года с грузом пиломатериала наш «Златоуст» ошвартовался в Ливерпуле. Груз очень капризный: 8-ми метровые доски в стандартных пакетах. Выгружать можно только в сухую погоду. Но до этого нужно произвести фумигацию – заполнить трюмы на сутки специальным газом, чтобы убить всяких жучков-паучков, потом сутки проветривать напором воздуха, и только после этого, с разрешения карантинного врача, начинается выгрузка.
Вынужденная стоянка затянулась из-за дождя. Было время обеда, и я пригласил стивидора в каюту на ланч. Это был средних лет индус с традиционными английскими усиками. Во время обеда он, узнав, что меня интересуют парусники, рассказал, что недалеко отсюда, в сухом доке в порту Хартпул, хранится фрегат «Тринкомали». О том, что он на 60 лет старше «Катти Сарк», я знал, но то, что до сих пор жив, было для меня открытием.
Это известие разбередило мою парусную душу, такого шанса я пропустить не мог. На другой день, пользуясь задержкой выгрузки, я сел на паром и через два часа уже был в Хартпуле.
Такого корабля-музея я больше нигде и никогда не видел! Посетителей было немного. Я подошел к пожилому человеку в мятой морской фуражке, и стал наблюдать, как он что-то крепит у основания мачты.
– Моряк? – обернулся он ко мне.
– Да, – ответил я. – С детства люблю паруса.
Он поднял большой палец вверх:
– Оh! We can’t direct the wind…, – сказал он.
-… but we can adjust the sail, – продолжил я старинную морскую поговорку: «Мы не можем управлять ветром, но можем управлять парусами».
Он снял фуражку и пожал мне руку. Я вручил ему сувенирную бутылочку «Столичной».
– Хотите, я буду вашим гидом? – спросил он утвердительно. – Меня зовут Харви, и я покажу вам то, что мы показываем очень редко и не всем.
Мы спустились под палубу, и он нажал какие- кнопки. Зажглись старинные канделябры, осветив длинный коридор.
– Начнем с кормы, – сказал Харви. – Сейчас я представлю вас капитану, – и он постучал в дверь. Кто-то ясно произнес: «Хеллоу», – и дверь открылась. За столом сидел человек в синем камзоле. Он поднял голову в седом парике, посмотрел на нас, потом влево и вправо. В руке у него было перо и судовой журнал. На стене висела шпага и треуголка. Скромная просторная каюта с тяжелыми креслами и кроватью за ширмой, полка старинных фолиантов, умывальник с кувшином и другие атрибуты капитанской каюты 19 века.
Харви щелкнул выключателем, восковая голова произнесла: «Гуд бай!» – и дверь закрылась.
Но тут же открылась дверь в офицерскую каюту – две двуяхрусные кровати, шкаф, таз для умывания и четыре ночных горшка. Далее – офицерская столовая с длинным столом, сервированным старинной посудой. Экипаж спал в подвесных койках-гамаках. Для умывания матросов на палубах стояли корыта с морской водой – пресной пользовались ограниченно, в основном для пищи. Все остальные «удобства» за бортом.
На артиллерийской палубе с двух бортов установлены по шесть карронадных орудий. Фигуры канониров выглядели, как живые.
Все, что я увидел в течение четырех часов, повернувших время на два века назад, запомнилось на всю жизнь, а в голове засела мысль: какая сила воли двигала этими людьми, при такой скученности и тяжелейших условиях быта!
Харви проводил меня до парома. Весь обратный путь я думал, как быстро пришла цивилизация на флот: отдельные каюты, душевые, санузлы, кондиционеры, бассейны, телевидение и еще многое. Я уж не говорю о современных средствах судовождения.
Эта встреча с прошлым нашей морской профессии навсегда запомнилась мне. Как гласит английская морская молитва «Господи! Благослови наших предков и духов, оберегающих их».
Теперь о самом корабле и его необычной биографии. Вот сведения из энциклопедии: «Тринкомали» – один из немногих, если не единственный, из сохранившихся до сегодняшнего дня британских фрегатов. Он был заложен 25 апреля 1816 года на военно – морской базе в Бомбее кораблестроителями семьи Вадия. Спущен на воду 12 октября 1817 года, достроен в 1818 году, и немедленно сделал переход на королевскую верфь в английский порт Портсмут.
Прошел оснащение, но в связи с окончанием войны выведен в резерв. Стоял в резерве в Портсмуте до 1845 года, после чего был перевооружен (число орудий уменьшено, а калибр увеличен) и переклассифицирован в корвет 6 ранга.
С 1847 года под командой капитана Ричарда Уоррена корабль отправился сначала на Бермуды, а затем перешел в Вест-Индию. Служил на Североамериканской и Вест-Индской станции, участвовал в подавлении беспорядков на Гаити, помог предотвратить угрозу вторжения на Кубу, патрулировал для пресечения работорговли.
В 1852 году после ремонта и оснащения в Портсмуте был возвращен в строй и под командой капитана Уоллеса Хьюстона покинул Великобританию, чтобы присоединиться к англо-французской Тихоокеанской эскадре (11 боевых кораблей) на западном побережье Америки. С 1853 года «Тринкомали» принимал участие в Крымской войне на тихоокеанском театре военных действий, входил в англо-французскую эскадру контр-адмирала Дэвида П. Прайса.
После окончания войны в 1856 году корабль перебазировался в Эскимальт. Совершил походы к Сандвичевым островам и к Аляске. Демонстрировал флаг у островов Пасхи и Питкэрн. В октябре получил приказ возвращаться в Англию через мыс Доброй Надежды и Атлантику. 5 сентября 1857 года «Trincomalee» возвращается в родной порт. Спустя неделю разоружен, сняты мачты, превращен в блокшив. В эпоху паровых броненосцев и нарезных орудий белопарусным красавцам, подобных ему, места уже нет.
И он закончил службу в Королевском флоте в качестве учебного корабля. А в 1895 году был выведен в резерв и два года спустя продан на слом.
Служил жилым учебным и прогулочным судном, снялся в фильме «Леди Гамильтон» и пережил бомбардировки Второй мировой. Оставался в строю до 1986 года, после чего в 1992 году был восстановлен и получил статус музея.
«Trincomalee» считается самым старым английским кораблем, остающимся на плаву.
В настоящее время «Тринкомали» зарегистрирован в реестре «Кораблей национального исторического флота» и после недавней реставрации он стал главной достопримечательностью исторического морского музея в порту Хартпул.