Александр Росин
главный редактор
19 сентября исполняется 80 лет Вилену Солохину. Великому артисту, великому человеку, моему давнему, доброму и славному другу.
«Вилен Петрович Солохин (19.IX.1938 – 4.VIII.1998) – руководитель номера «Акробаты на «русской палке» с амортизаторами». В первом составе номера: нижний – Евгений Сергеевич Захаров, верхний – Вячеслав Николаевич Теплов. Окончили ГУЦИ (1959 год; режиссер.-педагог Н. Степанов). Выдающийся трюк номера – 9-12 арабских сальто подряд (в темп) на середине трубы (исп. В. Теплов)». Из энциклопедии.
Приснился мне вот какой сон. Виля Солохин предлагает начать издавать журнал «Каскадер». Почему такое название, ведь журнал о цирке? Но спорить не стал, отметил только про себя, что Вилен не так прост, каким всегда казался.
Он говорит спокойно, глядя мне в глаза и подбирая каждое слово: «Закупаем огромный парусный катамаран или баржу, на ней устанавливаем манеж и складные ряды для зрителей и погнали по Волге или по Миссисиппи».
Из-за маршрута возникли споры. Посыпались другие предложения: порты Средиземного моря, Карибские острова…
Мы сидим на кухне у Вилена на Юго-Западе в Москве. Нас – человек 15, самые разные люди, от известных писателей до дагомысских хулиганов. Странная компания. Идея тоже странная. Можно ли в одну телегу впрячь? И зачем этому цирку журнал? Но я много лет знаю Вилю. Добрее людей мало встречал в своей жизни. Он делает это для меня, соединяет во едино все, что я люблю: журнал, парус и цирк. «Виля, – ты настоящий друг!» – кричу я и чуть не плачу от восторга.
Дальше не помню. Шурик яростно замяукал и разбудил.
И вдруг понял, что никого из сидевших на этой маленькой кухне уже нет. Нет Вилена, нет его жены Жени, нет их сыновей, Вильки и Спартака, нет писателей и хулиганов, что сидели только что рядом со мной в застолье на маленькой кухне у Солохиных. Но раз снятся, раз я с ними планирую делать журнал, лодку и цирк, значит, где-то есть, значит, еще поработаем!
Когда-то давно-давно, может быть, сорок лет назад, я написал о Солохине очерк. Опубликовал его где-то, сейчас не помню, а потом вставил в свою книгу очерков о цирке «Волшебный круг манежа». Книга эта вышла в издательстве «Полымя» в 1985 году, и с тех пор я очерк не перепечатывал. Думаю, 80 лет Вилена – достаточно крутая дата, чтобы, пусть с сокращениями, но повторить тот давний текст.
Поиск и обретения
– Мне нужны мячи, – мальчик наклонил голову и просительно посмотрел на мать. – Почему ты не даешь мне мячи?
– Спартак, – успокойся, пожалуйста, – женщина мягко положила руку на плечо сына. – Они у тебя раскатываются, мешают артистам разминаться.
Мальчик упрямо отступил на шаг:
– Мне нужно репетировать.
– Зачем тебе мячи? – удивился я. – Разве ты не будешь акробатом?
А как иначе должен был спросить я у этого насупленного паренька? Кем еще должен стать Спартак, если его папа, мама и старший брат – цирковые акробаты. Солохины!
…Я стоял у входа в цирк, внимательно просматривая фамилии на афишах и вдруг – «Скоморошники» – акробатический ансамбль под руководством заслуженного артиста РСФСР Вилена Солохина».
С тех пор, как режиссер Николай Лаврентьевич Степанов выпустил из циркового училища трех способных акробатов – Теплова, Захарова и Солохина, прошло без малого четверть века. А их там до сих пор помнят. Солохины – так для краткости назвали это акробатическое трио по фамилии его руководителя Вилена Солохина. Теперь их знают и в цирках страны, и за рубежом. В одном только Париже четыре раза выступали. Слава их была заслуженной, трюки – чуть ли не каждый – рекордные.
«Выступление прыгунов на пластичном канате(трио Солохиных) строится следующим образом. Канат прикрепляется резиновыми жгутами к барьеру. И в то же время два артиста поддерживают его на своих плечах, превращая в своеобразный трамплин. Третий артист становится на него, отталкивается, делает в воздухе головоломные упражнения и снова приходит на канат. Солохины исполняют такие сложные трюки, как сальто-мортале-пируэт, двойное сальто-мортале, десять сальто-мортале подряд… Если бы двадцать лет назад кто-нибудь сказал о возможности создания такого номера, его сочли бы просто фантазером». – Искусствовед профессор Ю. Дмитриев предельно точен. Номер Солохиных в 60-е годы был и вправду уникален. Но не только по трюкам. Объединившись, исполнители стали одним целым. Обычно такое бывает после многих лет совместной работы-притирки. Здесь же все сразу стало на свои места. Разные, не похожие в жизни, ребята интуитивно чувствовали, понимали друг друга на манеже.
Почти невероятно, но за много лет выступлений у них практически не было травм. Это тоже показатель. А главное, они были органичны на манеже. Номер Солохиных шел на одном дыхании, без пауз, без остановок, в невероятном темпе. А еще они были юны, раскрепощены, обаятельны. И это тоже подкупало.
И все-таки великолепная тройка распалась. Ребята стали мастерами манежа, но не заштампованными. Они сумели трезво взглянуть на свою работу и поняли: все лучшее уже сделано, а дальше… может, вовремя уйти, пока спада не замечает никто, даже дотошные цирковые старички?
Это было мужественное решение, и они приняли его. Каждый пошел своим путем. И для каждого путь этот был сложен. Потому что манеж, как раскрытая ладонь: спрятаться, пристроиться, незаметно прошмыгнуть по нему нельзя – все видно. Солохину было трудней – слишком известным стало его имя в цирке. Он понимал: выбирать, решать нужно самому, никто не поможет.
Он выбрал. Я помню это время. Разговоры ходили самые разные, часто противоречивые. Новую работу не то чтобы отрицали, нет, ее попросту не принимали. Еще свежа была в памяти тройка, хорошо помнился прежний номер.
А время неумолимо. И усталось, и недовольство собой, бессонные ночи, годы репетиций – все это давит и дает знать. И для партнеров он уже не Виля, а дядя Виля или Вилен Петрович, и в волосах первая седина, и за кулисами после окончания номера отдыхает дольше, чем раньше…
Но это за кулисами. А там, на манеже, в ярких разноцветных прожекторах, на глазах полутора тысяч зрителей было чудо. И каждый артист ансамбля – в образе, у каждого свой характер: сдержанный, Сергей Лебедь, наивный, мягкий Саша Кузин, добродушный богатырь Вилен Солохин-младший, сам Солохин – быстрый, азартный – настоящий мотор, лихая Евгения Солохина и, конечно, признанный лидер, запевала всей этой скоморошьей братии рыжий солист Жена Найденкин – характер удивительно русский, в котором уживаются и смелость, и хитреца, и прямота, и веселый нрав…
Как соединить трюк и образ? Как сделать так, чтобы трюк раскрывал образ?
В том, насколько сложно научиться выполнять даже самый простой каскад – падение с барьера в манеж, – я убедился как-то на репетиции, которую проводил Вилен.
– Каскад с налету не сделаешь. Падать уметь нужно. Ты ведь профессионал, а таких вещей не знаешь. Смотри, – Солохин встал на край барьера, пятками съехал в манеж, перевернувшись через левый бок, ударил правой рукой по барьеру и, еще раз перевернувшись, но уже через правое плечо, шлепнулся на ковер. – Вот, примерно, так. Попробуй сам.
Воспитанник Солохина, молодой акробат, потирая ушибленный бок, с сомнением покачал головой:
– У меня и медленно так не выйдет, не то что в темп.
– Ничего-ничего, – ободряюще кивнул Солохин, – получится, это ж простой каскад…
Я смотрел эту новую работу Солохина несколько раз и всякий раз верил в ее первозданность. Трюки – сложные, эффектные. Костюмы – яркие, пестрые. Лица скоморохов – сияющие, неповторимые: «Только для вас, только сегодня!» – и дух захватывает.
Вы видели русскую ярмарку? Она именно такая, какую рисуют на манеже «скоморошники». И веселье в ней, и удаль, и размах, и удивительные чудо-превращения. В этом потоке буйной радости, в этом мелькающем калейдоскопе есть всё – от мышечного напряжения и безудержной энергии до ярких красок праздника.
Праздника для всех и прежде всего для самого Вилена Солохина. Потому что его поиск хоть и трудным был, но не напрасным.
Фото из архива автора.