Настоящее, трепет, проходящий по верхушкам деревьев.
Поужинав, я начал есть арбуз. Крайне невкусный, он давался с трудом. Оставив его недоеденным, я пошел к себе. В комнате работал телевизор, сидела сестра. Смотрела «Дом 2», ела курицу. Чавкая и уставясь. Я ушел в ее комнату, сел за стол. Меня не было месяц. Ничего не изменилось. Тот же беспорядок в комнате, разбросанная одежда, парфюм. Только записная книжка новая. Красная, она лежала на столе. Первые десять страниц рассказывали о том, как сделать карьеру. Раскрыв на одной странице, я начал читать. 10 причин (в порядке убывания значимости), по которым потенциальный работодатель чаще всего разочаровывается в кандидате. Жалкий или не соответствующий обстоятельствам вид. Слабый голос, плохая дикция, провинциальный акцент. Отсутствие интереса и энтузиазма. Недостаток такта, незнание делового этикета. Отбросив книжку, я ушел от стола.
Дни, в которых будто бы побывал бог. Ничего особенного не происходит. Но они живут. Десять лет, двадцать. Просто обеденный стол. Мама, сестра, я. Утро, “Садко”. Картошка на столе, хлеб. Привычные разговоры. И на всем – печати другого. Пометки нездешности, еле ощутимые в воздухе. Во всем – что-то не так. Десять лет, пятнадцать, двадцать.
В Солнечном мы не жили. Играли, учились, ждали. Играли, учились, страдали. А жить – все же больше. Карабкались в “паутине”, в детстве, а теперь и так в ней. Но как мы выскочили из детства – как пробка из воды. Ничего хорошего не было. Детство – еще не мы. Детство с луны. Луна возвращается к нам, но со стороны. При полной луне тоска сильнее. Детство, повесть полной луны, обрамленное ночью. (Свет луны шарит в темноте, засекая меня, унылого контрабандиста, пытающегося пересечь ее зону). Мы живем на земле, приближаясь к солнцу. Три фазы проходит человек: луна, земля, солнце.
Юность сыпется как горох, подвергаясь ночи. Любовь к тебе – единственное связующее звено между мной и миром. Любовь к тебе последнее, что осталось. Без нее прошлое давно затянулось бы. Прошлое, Илья Муромец.
Теперь мы разлетелись, как осколки. Сколько ни собирайся вместе, больше осколков нам не стать.
Я стою на балконе и курю. Синий «Бонд», как всегда. Надо мной шумят тополя. Когда-то, когда-то они были не выше меня. А теперь мне ни за что не дотянуться до них. Алкоголь выносит. Вперед ногами. Прошлое. За стеклом звучит Бах. Звучит «Шутка». Боже, какая музыка, какая шутка, а я тяжел, крайне тяжел. Она бьет по голове, словно капли легонького дождя. Когда-то, когда-то все начиналось, даже два года назад все начиналось, все только и начиналось. «Я в этом году сделал то, что и не мечтал сделать, и во внутреннем, и во внешнем плане. Почему же так темно вокруг. Я сделал все для солнца. Я был самым пылким влюбленным. Не пожалел ничего. Но оно не пришло».
Я бросаю сигарету, она летит, но не вспыхивает в конце, а бездвижно падает. Бездвижно падает, как и я на кровать. Пьяным писать, да и только. Завтра наступит день, но новым он уже не будет. Никогда.
Во сне я должен был умереть. Уже подошли вагоны, везущие нас на смерть. Дело было в гитлеровской Германии. Но в последний момент я проснулся. Видно, это и была смерть. Лермонтову она снилась.
Жизнь только верхушка айсберга, под водой она прячет смерть.
Писать о том, как «она проснулась, оделась и выросла», – просто нет места. Нет места во мне. Сериалы, грехи человечества, одни и те же, проходят перед лицом.
Бог создал меня наполовину. Томимся мы, будто клубни картошки, в земле. Грязные и не видя солнца. Скоро, скоро наш час придет. Солнце забежит в наши души (скоро наш час придет), озаряя криком и радостью…
Любая запись есть крышка. Но бутылка открыта, и пиво в любом случае не останется прежним…
Не стройные ряды в супермаркете, а грязный базар, прямо на земле. Не время выносит, а тебе нужно выносить время, падая обессиленным на берег, глядя на останки тех, кого вынесло время.
У меня нет себя. На моей карточке не осталось денег. Их не начисляют. Я ежедневно проверяю счет. Видимо, я уволен с работы или предприятие разорилось.
Несусветное солнце. Люди подобны солнцу: они также одиноки и на них никто не обращает внимания.
Когда я сел за компьютер, я разослал свои тексты всем, по правилам SOS. “Всем, всем, всем”, в поисках, кто окажется ближе.
Потом, говорят, надо было переждать, затаиться. Но где, если ты в центре моря – один.
Где все люди? Почему я не вижу людей?
[divider]
Оганес Мартиросян
Саратов
1 comment. Leave a Reply