Ирина Павлова,
член редколлегии газеты «Парус-FL»,
худрук майамского театра «Курортный бульвар».
Как бы долго не продолжался мой вынужденный визит в Нью Йорк, но все же ему пришел конец, и я собралась домой, вскрикивая, как одна из сестер: «В Майами! В Майами!». Поскольку гостевала я с машиной, передо мной встал вопрос, как же мне добираться домой: рискнуть и доехать одной на машине весь путь, или часть пути проехать на поезде? Облегчая себе жизнь, выбрала поезд.
Как я недавно узнала, некоторые мои друзья ничего не знают о такой возможности, которую передо мной открыла моя сестричка Светочка, когда тринадцать месяцев назад я в срочном порядке уезжала из дому. Так вот, в Америке существует уникальная (во всяком случае, я не нашла ничего подобного ни в Европе, ни в Канаде, тогда как у нас таких даже два маршрута, – по восточному и по западному побережью) возможность хотя бы часть пути проделать на поезде, погрузив в него же свою машину.
Поезд из окрестностей Вашингтона отправляется в четыре по полудню, я выехала в семь утра из своего Северного Нью-Джерси, чтобы наверняка не попасть в пробку вокруг столицы. План сработал, потому что заторы на дорогах вокруг Вашингтона существуют всегда, в любое время и день недели.
Зато железнодорожная станция порадовала слаженностью, организованностью и простотой всего процесса. На въезде находятся несколько человек, которые проверяют имя водителя. Им нужно просто оставить машину с ключами, как на валет-парковках в дорогих флоридских домах. В это время можно взять из машины все, что будет нужно в дороге, потому что машины сразу же поступают на загрузку в спецвагоны.
Все происходит очень быстро, ведь за короткий промежуток времени нужно погрузить до 300 машин. Стоит такая перевозка только машины 200 долларов. Стоимость билета для пассажира может быть разной, в зависимости от класса: купированный, спальный или сидячий. Я была удивлена тому, что очень много людей заходили в вагон с огромными сумками, ведь в стоимость билета входит и вполне приличный ужин, и завтрак в вагоне-ресторане. По опыту прошлой поездки, организацию которого полностью взяла на себя моя сестричка, я знала, что кроме зубной щетки мне ничего не будет нужно, в нашем купе мы получили даже полотенца для душа, а постель проводник нам застелил, когда мы уходили в ресторан на ужин.
В поезде большой вагон-ресторан, к нему примыкает вагон-бар, с очень приятными круглыми столами и диванчиками, где можно посидеть перед или после ужина. Здесь можно заказать алкоголь, кофе, воду или, ничего не заказывая, просто посидеть, глядя на окрестности через огромные окна. Работа ресторана организована в три смены, время ужина, как и блюда пассажиры могут выбирать по своему вкусу.
Приятным сюрпризом было то, что по радио нам рассказывали о достопримечательностях, мимо которых мы проезжали: «Обратите внимание направо, сейчас мы проезжаем мимо тренировочной базы ФБР». «Слева вы можете увидеть здания университета …, самого старого в штате». «Через несколько минут мы подъедем к реке…, готовьте ваши фотоаппараты». Эти объявления в обычном, не туристическом поезде были очень неожиданными. Интересно, есть ли такие объявления во всех поездах или именно в нашем?
В общем поездка поначалу обещала быть легкой и приятной. Хотя первое сомнение у меня возникло еще в зале ожидания, до отказа набитом семьями с детьми и огромными баулами, каких я не видела с тех давних времен, когда все ездили в Польшу за товаром. Я знала, что пару дней назад начались летние каникулы, но мне и в голову не могло прийти, что в такую жару все рванут в Дисней. Куда более жестокое разочарование меня постигло тогда, когда я поняла, что в спешке вместо купированного купила билет в сидячий вагон. Пожалуй, я была единственной пассажиркой без баула в нашем вагоне.
Я заняла свое место возле окна, потревожив соседа, который уже успел уютно расположиться, откинув столик и разложив на нем газеты и компьютер. Посидев немного, я потревожила его опять, решив найти проводника и узнать у него, возможно ли поменять билет в сидячем вагоне на купе. Это оказалось возможно, но не просто. Проводник нашего вагона вызвал старшего проводника, тот взял у меня посадочный талон и ушел, а я вернулась на свое место. Минут через десять по радио объявили, что мне нужно подойти к проводнику, который отдал мне посадочный талон, на котором была написана цифра $324. Поскольку она мне показалась слишком завышенной, я отказалась и вернулась в наш отсек. Только я села, как мне сразу стало понятно, что я поторопилась и не узнала, означает ли эта цифра общую стоимость билета или только доплату. Я опять нашла проводника, который явно стесняясь, признался, что это дополнительно к тому, что я уже оплатила, на что я решительно сказала: «Нет!» – и в который уже раз вернулась в наш отсек.
Пожалуй, пришла пора описать моих соседей. Наш отсек находился на первом этаже поезда, в нем было шесть сидений, по два человека на каждом. Моими соседями стали семья из пяти человек, родители с тремя девочками, от 12 до 16 лет, их-то папа и был тем соседом, которому я с такой методичностью мешала читать газету. Еще одна семья, высокие крупные муж и жена за пятьдесят с девочкой лет двух, и очаровательный худенький старичок, который один занимал двухместное сидение, правда, расположенное спиной к движению.
Как позже выяснилось, все мы подобрались по принципу «чем страннее, тем лучше», но обо всех остальных пассажирах это стало понятно позже, уже после ужина. Я долго и с удовольствием посидела в баре за стаканом воды, слушая комментарии по радио и разглядывая окрестности, которые, за исключением рек, были довольно однообразными. Когда я вернулась в свой отсек, стало понятно, что находилось в баулах и зачем они были нужны. Все пассажиры вынули подушки, одеяла и простыни. Все сидения были откинуты, подножники подняты, кресла превратились в некое подобие знакомые по прошлой жизни кресла-кровати. Они одинаково неудобны как для сна, так и для сидения. Даже дедушка вынул из маленькой сумочки, которую он засунул под голову, крошечный детский пледик, в который он смог каким-то образом запеленаться. Только я гордо делала вид, что спать сидя и без постельного белья для меня привычно и нормально.
Не успели мы как-то расположиться ко сну, как жена моего соседа, который продолжал читать газету, но уже полулежа, громко объявила, что у нее болит спина и она собирается расположиться на полу. Я посмотрела на нее так, что она торопливо спросила у меня, не собиралась ли я воспользоваться местом в халабуде между двумя сидениями, но я от этого предложения отказалась, сославшись на отсутствие простыни. Она долго укладывалась на полу, со стороны было непохоже, что там ей удобнее, чем сидя. Когда же она улеглась, мой сосед, поняв, что покоя ему от меня ждать не приходится, отсел к своей дочке.
Все раскладное сидение было мое! Вот оно, счастье. Но только я улеглась, стало ясно, что меньше всего в нашем отсеке можно ожидать покоя и ночной тишины. Дедушка и бабушка, оказавшиеся родителями маленькой девочки, воспитывали ее в строгости, без сосок, укачиваний, водички в бутылочке и другого баловства. Видимо, еще в юности они начитались доктора Спока, поэтому, когда ребенок начал плакать, они не собирались ее успокаивать. Несчастная девочка проплакала с полчаса, пока этот плач не перешел в истерику, растормошив весь отсек, включая напольную женщину, которая высунулась из своего убежища как раз тогда, когда отец нес орущее дитя на вытянутых руках, провозгласив: «Она мокрая!». Спустя несколько минут за ним последовала и мать. Только крошечный дедушка под пледиком продолжать дремать, не замечая суеты. Я подумала, как же он мудр, но позже поняла, что причина в другом. Надо еще сказать, что изначально наш отсек предназначался для сна и отдыха, поэтому был звукоизолирован от других помещений раздвижной дверью. Днем было незаметно, а ночью оказалось, что эта дверь открывается со страшным визгом и автоматически закрывается с ним же через короткое время, поэтому любые выходы из отсека слышны всем, ставшим к концу ночи довольно нервными, пассажирам.
Но вот все заняли свои места, можно спать. И тут в полной тишине раздалось громко и отчетливо: «Через четверть мили поверните направо!». Спустя несколько минут опять. Оказалось, что милый дедушка ехал в поезде с включенным GPS! И что интересно, через некоторое время поезд действительно повернул.
Опять в нашем отсеке тишина, можно спать, но тут мне стало холодно, все же хорошо кондиционируемый вагон, а я легко одета и не укрыта. Пришлось встать, в очередной раз открыв визжащую дверь, и пойти на поиски проводника. Найти его мне не удалось, пришлось вернуться. Но еще через полчаса я поняла, что без укрывала мне точно не уснуть. И мои поиски увенчались успехом! Я нашла огромный неиспользованный мешок для мусора, укрылась им и заснула. И в этот момент раздался голос дедушки: «Где я?» – спрашивал он у GPS, но тот молчал. Дедушка спросил еще раз: «Где я?», – уже громче и требовательнее, и снова не получил ответа. Тогда он завопил, что было духу, и телефон радостно сообщил, что дедуля и все мы, проснувшиеся, кто смог уснуть, всего в пяти милях от какого-то богом забытого городка в Северной Каролине. Дедушка удовлетворенно прилег на неразложенном сидении и подтянул тощие коленки к подбородку. Похоже, что артрит его мучил куда меньше, чем географическая неизвестность, потому что свой вопрос он задавал еще несколько раз.
Так и прошла наша ночь, между вскриками ребенка, вопрошающими стонами дедушки, громким хрустом моего пакета всякий раз, когда я пыталась занять более удобное положение, и постукиванием по сиденью мужа женщины, расположившейся на полу, всякий раз, когда он пытался откинуть свое сидение и ей переставало хватать воздуха.
А в 9 утра мы прибыли во Флориду. Наши машины споро выгрузили, и мы разъехались, кто куда. Я ехала домой и с грустью думала о моих попутчиках: меньше всего после такой ночи мне захотелось бы кататься на аттракционах диснеевского парка. А вот за дедушку я была спокойна, с таким GPS он в полной безопасности.
Мой совет тем, кого заинтересует поездка на авто-поезде. Выбирайте время между школьными каникулами и убедитесь в том, что вы купили билеты в купе, и тогда ваша поездка станет действительно запоминающейся. Хотя и свою поездку быстро забыть мне не удастся.
Фото Александра Росина, журнал «Флорида-RUS».