«…у нас в Англии есть такая традиция…»
a_nikonov
Александр Никонов
После Брейвика Европа уже никогда не будет прежней… Так мне хотелось бы начать статью. Но я не уверен в справедливости фразы. Точнее, напротив — уверен в ее несправедливости: Европа останется прежней! По меньшей мере, на какое-то время. И это не очень хорошо. Даже опасно…
Когда-то европейцы несли бремя белого человека, будучи абсолютно нетолерантными к дикости. В Индии, как известно, англичане директивно запретили сати — тысячелетний обряд сжигания вдовы на погребальном костре мужа. Возмущенная делегация местного духовенства пришла к английскому губернатору и потребовала от него уважения местных обычаев.
— Разумеется, мы уважаем ваши традиции! — воскликнул англичанин. — Но от вас также требуем уважения наших традиций. Вы согласны их уважать?
Старцы кивнули.
— Так вот, — продолжил оккупант в пробковом шлеме, постукивая стеком по голенищу. — Вы можете продолжать сжигать женщин на кострах. Но учтите, что у нас в Англии есть такая традиция: если мы видим, что кто-то сжигает женщину, мы этого ублюдка вешаем…
http://www.medved-magazine.ru/articles/Aleksandr_Nikonov_O_Breyvike_i_multi_pulti.1197.html
Пока не увижу этот мост, не умру
merche081
Каринэ Арутюнова
А на днях я получила замечательный подарок из Москвы, от Артема Баденкова. Книгу Агаси Айвазяна «Евангелие от Авлабара», изданную, вернее, переизданную самым замечательным образом московским издательством «Рослин» в 2008 году.
Увы, сам автор этой прекрасно иллюстрированной книги не увидел, – его не стало в 2007…
…
«С сорок пятого у меня одна нога в Ереване. Совсем переселился в шестьдесят пятом. Я считаю этот город своим. Я не могу без него.
Я был очень эмоциональный в молодости. С возрастом уходят бурные страсти, сумасшедшие увлечения, желания. Но одно осталось. Вот в Ереване строят новое здание или мост, и я говорю: пока не увижу этот мост, не умру. А потом думаю: а зачем мне это надо? Я в общем-то гражданин мира. Люблю и Рим, и Париж, архитектуру самую разную, литературу. Особенно русскую литературу и европейскую. Языки не знаю, к сожалению. Грузинский, армянский, русский — вот три мои языка. Специально так учили — и в школе, и в институте — чтобы мы иностранные языки не знали. А потребовалось — в Нью-Йорке за десять дней начал по-английски что-то говорить и понимать. За десять дней! В генах, что ли, это заложено… Так вот, я все время пытаюсь проанализировать, понять: зачем мне нужно это увидеть? куда я заберу это? Просто смешно. Почему этот интерес, это желание осталось у меня? Я даже думаю: вот умру, и единственное желание у меня будет — увидеть, что строится в Ереване. Такие прекрасные города построены, все, что душе угодно, там есть. Но я хочу, чтобы все это было в Ереване. Необъяснимо…»
http://armenianhouse.org/aivazyan/also-ru/igrunova.htm
фрагмент из интервью с Агаси Айвазяном. 2001 год, «Дружба народов».
Поток «национальных» сознаний
kuvaldinur
Юрий Кувалдин
Русская церковь, как и русский язык, есть симбиоз мусульманства и католицизма (востока и запада). Не надо бояться того факта, что русские – это переодетые татары, заговорившие на немецком языке. А раньше блинов был самогон! Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы, с раскосыми и жадными очами!.. Ну, вот видите, и товарищ Блок переодетый татарин! Надеюсь, вы так шутите, а не настолько заблуждаетесь? Конечно, я шучу над теми, кто думает, что в мире есть национальности. Их нет, и не было. Человек рождается животным, без имени и фамилии, тем более без партийности и национальности. Слово созидает всё на свете. А вообще, читайте Редьярда Киплинга «Маугли»… Ну и так далее. Всё в этом мире условно. У меня по двору бегают дети с раскосыми китайскими, татарскими, вьетнамскими глазами и все говорят без всякого акцента по-русски… А потомки Пушкина? Сплошь и рядом – американцы, французы, немцы и т.д. Слово и придумало всяких русских и татар… Хорошо сидим! Наливай!
Сумей сказать «Нет!»
becky_sharpe
Божена Рынска
У Петрановской я читала зарисовки с курорта в Болгарии. Меня очень тронула одна зарисовка, которую я бы хотела процитировать. Это какая-то важная история.
_____
Городской пляж, молодая пара с дочкой лет двух. Дитю, видимо, прямо сегодня купили новый круг. Большой, розовый и прекрасный. Дите, естественно, не выпускает его из рук: и купается с ним, и загорает, и печенье ест, не снимая. Ну, невозможно же, красота-то какая. Вскоре к семейству присоединяются знакомые, видимо, из того же отеля, с девочкой чуть постарше. И та, как назло, тоже захотела поплавать с этим кругом. Попросила дай. Мелкая совсем не была морально готова делиться сокровищем, вцепилась покрепче и отодвинулась: не дам. Старшая просит требовальней, уже слезы близко. Ей ее мама пришла наподмогу, стала убеждать: дай, пожалуйста, ты же сейчас все равно на берегу сидишь, а Юля поплавает и сразу отдаст. От такого напора малышка набычилась, и твердым голосом говорит: «Не дам, это мой». А Юля уже зареветь готова, так ей круг хочется. Ну, мама ее видит, что дело пахнет керосином, то-се, пошли переоденемся, отвлекла и увела.
И тут началось. Родители малышки занялись ее воспитанием. Ей было сказано, среди прочего более вегетарианского, следующее:
— Смотри, все на тебя смотрят и смеются, что ты такая жадина-говядина.
— Мы тебе больше ничего не купим, раз ты никому не даешь поиграть.
— Мы не будем с тобой дружить тогда, с жадинами никто не дружит.
То есть буквально за пять минут родители предали ребенка и отреклись от него больше раз, чем Петр от Иисуса. Не под угрозой смерти – всего лишь, чтобы хорошо выглядеть в глазах случайных знакомых по отелю.