Папин брат ловил раков прямо руками и выбрасывал на берег, где его племянники, восьмилетние близнецы Андрейка и Женя, собирали их в пластиковое ведро.
Инструментами мальчикам служили очищенные от коры веточки ивы, которыми они касались черных зазубренных клешней. Раки быстро сжимали свои ножницы, крепко прихватывая палочки, оставалось только поднять членистоногих и резко встряхнуть скользкие прутики над ведром.
В этой игре Андрейка, родившийся первым, отставал от брата. С неделю как он обварил себе руку кипятком, и новая розовая кожа на пальцах все еще болела.
Раки бестолково копошились в тесноте, цепляясь лапками друг за друга, сухо щелкали клешнями и пытались вскарабкаться по гладкой стенке.
Одному большому раку удалось-таки выбраться на волю. Перевалившись через край ведра, он упал на спину, запутался в траве и пытался перевернуться, неуклюже перебирая лапками и подгибая хвост.
Андрейка помог ему палочкой. Рак поднял клешни для защиты и стал пятиться в сторону реки.
– А вот и не пущу! – Женя стал палочкой загораживать раку путь к берегу, но тот упрямо обходил препятствие и все пятился, пятился к воде.
– Пусти его, Жека, видишь, какой он храбрый. Мы для него огромные великаны, а он не боится! Путь бежит домой.
Женя подумал и пропустил рака мимо себя.
– Вы что же делаете, парни? – загремел над мальчиками бас дяди Лёни, – я значит, стараюсь, о закуске забочусь, а вы ее отпускаете?
Он на ходу подхватил рака беглеца с земли и бросил его в ведро, затем высыпал всю добычу из ведра в большую эмалированную кастрюлю, налил в нее воды и подвесил на треноге над костром.
Мальчики смотрели, не дыша.
Вода стала нагреваться, раки начали всплывать со дна кастрюли, и цепляться клешнями за ее край, снова и снова делая попытки выбраться. Двум или трем это удалось, и они упали в костер, дядя Лёня подхватил их рукой в мокрой перчатке и бросил назад, в кастрюлю.
– Дядь Лёнь! – закричал вдруг Андрейка. – Сними кастрюлю, им больно!
– Кому? Этим тварям? У них и мозгов-то нету!
– Как же нету, когда он знает, где его дом? Я СЛЫШУ, как они плачут! Сними кастрюлю!
– Успокойся, племяш, ерунда такая!
– Сними-и-и! Ты не знаешь, как это больно — кипятком! Они КРИЧАТ!
Слезы так и брызнули у Андрейки из глаз, он подбежал к дяде Лёне и стал молотить его кулаками по толстому животу.
– Не паникуй, Андрей, будь мужчиной!
– Лёня, еды же навалом, – тетя Валя обвела широким жестом расстеленную под большой березой скатерть, – зачем тебе еще и раки?
Дядя Лёня не ответил сестре. Он схватил Андрейку подмышки и хотел закружить его вокруг себя, как делал не раз до этого, но мальчик вырвался и отбежал в сторону. Слезы душили его, на сжатом кулачке лопнула молодая кожа, и темные пятна расползлись на футболке.
– Что с тобой, сыночек? – мама всплеснула руками и поспешила к сыну.
Женя схватил лежащую у костра палку и толкнул кастрюлю.
Она сорвалась с рогулек.
Пар встал над костром.
Два рака попали в огонь и покраснели, остальные разбрелись по траве.
Папа вздохнул и бросил коротко:
– Собирайся, Валентина, поедем в другое место, – он подхватил кастрюлю, спустился на берег, набрал воды и залил костер.
Дядя Лёня, скрестив руки на груди, долго стоял у кострища, затем подхватил свою рыбацкую сумку и зашагал к машине.
Вечером мальчики решили сбегать на лужайку, к большой березе на берегу, посмотреть, что стало с клешнятыми.
– Догоняй-ка! – Женя припустил с откоса вниз.
Но Андрейка не побежал за братом, он вдруг замедлил шаги.
Над рекой поднимался туман. Длинное тело его сказочным драконом изогнулось над водой, голова лежала в излучине, густые волосы просочились меж деревьев, а мягкие руки проворно собирали за пазуху осоку, камыш и кусты. Желтый обломок луны стоял над лесом, в ельнике ухнул филин.
– Иди скорее! Смотри!
Раки, уползшие в траву, больше не щелкали клешнями, не таращили глаза-дробинки, не шевелили смешными длинными усами, – они лежали тихо. Крупные черные жуки деловито ползали по их пожелтевшим панцирям. С ветки смотрела сорока и крутила чёрной головой.
Дети долго подавленно молчали.
– Андрей, ты правда, СЛЫШАЛ?
– Правда.
– Значит, и рыбки?
– И рыба, и птицы, жуки и цветы – все…
– И давно ты это?
– Как чайник опрокинул, – Андрейка махнул красной правой рукой с белым пластырем на большом пальце.
– Расскажешь мне?
– Расскажу, – кивнул, взял брата за руку, и они стали подниматься по тропинке к дому.
Завиток тумана поплыл, потёк за мальчиками, но не смог взять подъем, загустел, потемнел, отполз на поляну и укрыл прошлое холодным серым ковром.
[divider]
Владимир Эйснер
г. Вецлар, Германия.