TOP

Про Скрепы

Александр Росин
главный редактор

 

Разве можно по-настоящему оценить красоту мира,
если сомневаешься, имеет ли он право на существование?
Кадзуо Исигуро «Художник зыбкого мира».

 

Про Скрепы

Про СкрепыБыл у меня в ранней молодости приятель, его звали Володя Багратиони. Каждый раз когда мы выпивали, он рассказывал, из какого он знатного рода. А я его всякий раз спрашивал, почему он не остался в армии, и почему мечтает стать ветеринаром на тбилисском рынке, а не полководцем. Он обижался.
А другой мой приятель гордился тем, что его родители были крестьянами. Даже в Википедии у него первой строкой записано: «Родился… в крестьянской семье в деревне». Он много лет, нет, даже десятилетий, проживает в большом столичном городе, обрабатывает ногти пилочкой, перед сном облачается в шелковую пижаму и обижается, когда я рассказываю ему, как правильно обрезать и окапывать деревья.
А еще был у меня приятель в Ленинграде. Он жил в громадной квартире с окнами на Неву. Мой приятель очень гордился своим отцом-адмиралом, но когда кончались деньги, сдавал в букинист книги, украденные из отцовской библиотеки. Потом на много лет мы потерялись, а недавно наш общий знакомых написал, что Витька умер. Прямо на работе. Он был бухгалтером в магазине в Сестрорецке.
Когда-то я сказал своим детям, что ни знатной фамилии, ни высокого положения и уж тем более – больших денег они после меня, скорее всего, не получат. Поскольку ничего этого у меня нет и, теперь уже точно не будет. Зато я могу дать совет. Он простой. Дети, старайтесь всегда быть счастливыми и не сильно омрачайте радость окружающим.
Вот такие скрепы. Или, как нынче принято говорить: «как бы» скрепы.
Фото Александра Росина, журнал «Флорида-RUS».

 
 

Эшвилл (Asheville) – маленький город больших писателей

ЭшвиллПо страницам журнала “Флорида-RUS”.

Томас Вулф (1900 — 1938) и О.Генри – писатели-южане. Уильям Фолкнер(тоже южанин) считал Вулфа по силе дарования выше Хемингуэя.
А рассказами О.Генри зачитывались миллионы. Но жизнь обоих была несправедливо тяжелой и короткой. Зато кладбище, на котором они покоятся в Эшвилле, – красивое и тихое. Здесь им снятся добрые сны об оставленном мире.
ЭшвиллВот – могила Томаса Вулфа и его родителей.
Возможно, он, Томас Вулф, первым из писателей сказал об одиночестве в толпе: «В прежние времена, когда художник хотел изобразить ужас одиночества, он писал пустыню или голые скалы, и среди этого запустения — человека, совсем одного: так одинок пророк Илия в пустыне, и его кормят вороны. Но современный художник, желая изобразить самое отчаянное одиночество, напишет улицу любого нашего большого города в воскресный день».
ЭшвиллА на нижнем снимке – могильная плита, на которой написано William Sidney Porter». Для тех, кто забыл, это и есть настоящее имя О. Генри(1862-2010).
Одна из лучших книг О. Генри – сборник рассказов «Дороги, которые мы выбираем». Как бы уточняя и отчасти объясняя это название, он сказал: «Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас заставляет выбирать дорогу».
На его могилу поклонники писателя всегда приносят деньги. Этот трудоголик, писавший ежедневно без выходных и праздников, оставался всю жизнь нищим маленьким человеком, в точь в точь, как и большинство его герои: «Я неудачник. У меня беспрестанное чувство, что следовало бы вернуться назад и начать все с начала. Но откуда, с какого момента? Мои рассказы? Они мне не нравятся. Мне тяжко, когда меня узнают в толпе или представляют кому-нибудь как знаменитого автора. Это выглядит как ярлык с дорогой ценой на грошовом товаре». Будем считать, что эти мелкие деньги на могилу скромного гения – аплодисменты потомков.

Фото Александра Росина, журнал «Флорида-RUS».

 
 

И лозу поцелую, и спелые гроздья сорву…

И лозу поцелую, и спелые гроздья сорву…Я родился в краю, где «именем существительным» был не хлеб, а виноград, алыча, персик.
Учился в краю, где этим самым именем была бульба, малина, яблоки.
А сейчас вижу, как в моем саду зреют манго, папайя и… виноград. Круг завершён?
Фото Александра Росина, журнал «Флорида-RUS».

 
 

От Чехова до наших дней

Прочитал вчера: «Русский орфографический словарь», созданный В.В. Лопатиным, опубликовал данные, согласно которым употребление слова «кофе» в мужском роде и среднем допустимо и считается абсолютно правильным».
Лопахин у Чехова корчевал вишневый сад.
Лопатин в лингвистике корчует русский язык.
Такое впечатление что в России всегда найдется какой-то революционер, не важно – Лопахин или Лопатин, – которому непременно нужно что-нибудь выкорчевать.

 
 

Девочка и океан

Девочка и океанКогда маленькая девочка стоит перед океаном, ты думаешь, ах, какая маленькая девочка и ах, какой огромный океан!
Но если ты перестанешь ахать, а продолжишь думать, то вдруг поймешь, что маленькая девочка может стать Марией Склодовской-Кюри. И где-то на другом краю пляжа, может, уже разгуливают Резерфорд, Ландау, Силард, Сахаров… И к-а-ак жахнут они когда-нибудь по этому океану!
Но потом ты успокаиваешься, потому что это моя внучка, а меня учил физике(но, естественно, не научил) большой и добрый Сурен Сергеевич Агаев, так что если и будет девочка что-то придумывать, так только наивные детские стихи. И слава богу!

 
 

Поклон тем, кто помнит

Ночью читала Нерлера – новое о последних неделях Мандельштама… Это так страшно, что я стала стыдиться себя – подумаешь, болит спина! Бедные советские заключенные – ни в чем не виноватые! Низкий поклон нашим литературоведам (несчастьеведам), которые все восстановили – картину бедствий-страданий, вшей-клопов… и все-таки люди в лагере сохраняли веру в то, что о них вспомнят (и вспомнили – уже никогда не забудут, как написал Нерлер).

Из Фейсбука писателя Нины Горлановой.

 
 

Чтобы не пропустить себя

Чтобы не пропустить себя«Улисс» непостижимо огромен и прекрасен. Но времени на чтение мало, а потому сквозь текст продираюсь аки маршаковский медведь сквозь густой валежник.
Зато при таком медленном чтении ничего не пропустишь. А пропускать нельзя – Джойс великолепен и остроумен до безобразия.
«Каждая жизнь – множество дней, чередой один за другим. Мы бредем сквозь самих себя, встречая разбойников, призраков, великанов, стариков, юношей, жен, вдов, братьев по духу, но всякий раз встречая самих себя».

 
 

С колокольни бубном машут разгоняют облака

С колокольни бубном машут разгоняют облакаРадио сообщает, что в этом году разгонять облака на небе власти будут к Пасхе, а не только к 9 мая.
Не правильнее ли и не дешевле ли было бы разогнать руководство конфессий и деноминаций, которые даже в свой святой день не могут договориться с собственным патроном о хорошей погоде? Если это их общий праздник?
Разговор с шаманом должен быть простой: если тебя не слушаются твои же боги, получи в бубен и приведи преемника. И если по праздникам светит солнце, значит шаман угоден богам.
Так наука в лице Гидрометцентра укрепит верующих в их вере, а налогоплательщикам – всем! – вернёт десятки миллионов выброшенных на ветер рублей.

 
 

Поговорим, брат? – Не-а!Из Фейсбука лингвиста Гасана Гусейнова.

Поговорим, брат? – Не-а!

Из всех окружающих нас вредителей, самые безопасные – зануды. Безопасные они, потому что, как правило, не обидчивые, а потому от них легко отмахнуться. Но если их вовремя не прерывать, получится мой сегодняшний разговор.
Он – мой давний приятель. По профессии врач, а по призванию зануда.
Он спросил, чем я занимаюсь в перерывах между написанием высокохудожественных произведений. Я сказал:
Разным.
Он потребовал уточнения. Я не мог вспомнить, поэтому сказал первое попавшееся:
– Сегодня сажал подсолнухи и гладил кошку.
– Зачем тебе подсолнухи? – спросил зануда-доктор.
– Красиво, – сказал я первое, что пришло в голову.
– Ты ими кормишь кошку? – спросил он.
– Нет, – сказал я. – Кошку я глажу. А на подсолнухи смотрю.
– На подсолнухи смотрят дети. А ты не ребенок, – назидательно сказал доктор, и я подумал, не переквалифицировался ли он в психиатры.
– Ладно, – успокоил я его, – теперь я буду гладить подсолнухи и смотреть на кошку.
Пока он думал над моими словами, я тихонько отключил телефон.

 
 

Совет от старика Иоселиани

Совет от старика ИоселианиВчера один писатель прислал мне письмо: «Александр, я ведь печатался у вас в журнале, а не стал лауреатом. Спасибо за ваши гонорары, но ведь доллары не повесишь на стенку. Ну хоть грамоту вы мне могли бы вручить».
Отар Иоселиани сказал о своих ровесниках из 70-х, но это же можно сказать и о нынешних: «Многим мешало слишком серьезное отношение к себе, от которого вообще происходит множество бед. Мне все время хочется сказать: не нервничайте! Можно же просто жить, пить вино, в конце концов…»

 
 

Чего изволите-с?

Даже не стыдно, а как-то скучно признаться, что проснулся я сегодня с мыслью об Эдуарде Лимонове.
Писатель, даже крупный писатель, – тоже человек. И, как известно, среди этой братии встречалось сколько угодно пьяниц, бабников, обжор и даже мздоимцев. Но мелких и гнусных пакостников не было.
А Лимонов – мелкий и гнусный. Я могу представить гордых, но сильно пивших Фолкнера, Шпаликова, Олешу, Нагибина или Куприна официантами. Даже Хемингуэя. Даже Венечку Венедиктова. Но чтобы кто-то из них из подлости плюнул в тарелку клиента, – нет, невозможно. На такое способен только Лимонов.

 
 

Смотри вперед!

Смотри вперед!Вчера (нет, позавчера) приезжала ко мне подруга с дарами «севера милого» из штата канадского штата Квебек. Пьем чай с дарами, а она всё возмущается всякими событиями в оставленной ею 30 лет назад стране.
Я человек терпеливый, но тут не выдержал, возопил: «Да не оглядывайся ты! Пусть они всех своих вурдалаков выкопают и поставят на перекрестках. Это их выбор. А ты оглянешься, сама превратишься в соляной столб!»
И даже ногой притопнул.
И даже помянул тихим добрым словом одну из самых умных женщин Соединенного Королевства, а может даже и всей Европы Агату Мэри Клариссу, леди Маллоуэн, урожденную Миллер, известную публике как Агата Кристи. Это она сказала когда-то: «Я поняла, что нельзя оборачиваться назад, нельзя даже пытаться оборачиваться назад. Жизнь – это улица с односторонним движением».

 
 

Сегодня – новый аттракцион!

Сегодня – новый аттракцион!Был когда-то в советском цирке аттракцион Ирины Сидоркиной «Морские львы и купальщицы». Ужасный!
Предлагаю свой вариант: «Морские чайки и купальщики». Экологически чистый и прекрасный.
Фото Александра Росина, журнал «Флорида-RUS».

 
 

Папайя с вами!

Папайя с вами!Когда летом покупал я эту лавочку, кроме прочих была у меня и одна потаенная мысль: наступит осень, задумают артисты подшефного театра миниатюр «Курортный бульвар» поставить что-нибудь про Ленина, ну там «Л. в октябре», или «Л. в Горках», или «Л. в Майами»… а тут я – оба-на! – готовый реквизит.
Но пока Ленина нет, а папайя уже созрела, положил ее. Папайя ведь тоже, как Ленин, – и великая и простая.
Фото Александра Росина, журнал «Флорида-RUS».

 
 

Заметите его за плинтус!

Так всегда бывает: ищешь одно, а по ходу находишь много всего другого.
Ищу информацию о Данииле Ивановиче Хармсе. И натыкаюсь на передачу, в которой Павел Санаев беседует со специалистами-хармсоведами Александром Кобринским и Феликсом Кувшиновым. Павел Санаев, если кто не знает, писатель, автор книги “Похороните меня под плинтусом”, внук актера Всеволода Санаева, актрисы Елены Санаевой и приемный сын Ролана Быкова.
В передаче речь зашла о непатриотичных заявлениях Хармса, что, мол, с началом войны с немцами, он возьмет пулемет и будет убивать большевиков. И неважно, говорил так на самом деле пацифист Д.И.Ювашёв-Хармс, но П.Санаев делает вдруг странный финт и говорит нам примерно следующее: А ведь ситуация та очень напоминает нынешнюю, когда Америка всерьез угрожает нашей стране. И что бы вы сказали, если бы узнали, что какой-то писатель встанет на сторону противника и будет стрелять в своих?
И дело тут, конечно, не в подлой подмене нацистской Германии на США, которые никогда не воевали с Россией и, наоборот, всерьез и много помогали ей. Дело в грубом сравнении величайшего русского писателя 20 века с “кем-то и каким-то”.
Хотел Павел Санаев похоронить себя под плинтусом? Ему это вполне удалось сделать. Для меня, во всяком случае.

 
 

Моби Дик в волнах Старбакса

Моби Дик в волнах СтарбаксаКогда я теряюсь от каких-то литературных неурядиц, впадаю в пессимизм и неуверенность в себе, мы с женой идем в маленькую кофейню Starbucks, которая всего в нескольких блоках от нашего дома. Мы заказываем капучино, и пристраиваемся за столиком у окна. И, когда горячий напиток расползается по всему телу, начинаю вспоминать, что назван Starbucks в честь первого помощника капитана Ахава Старбака, одного из героев книги Мелвилла «Моби Дик». И думаешь о судьбе книги, которую совершенно не оценили современники, и которая сейчас признана хрестоматийным произведением американской литературы.
И возвращается уверенность, оптимизм и желание писать.
Иллюстрация Рокуэлла Кента к роману Мелвилла «Моби Дик».
Из Фейсбука нашего автора писателя Марата Баскина, Нью-Йорк.

 
 

Катера моего детства

Катера моего детстваИх было несколько: «Баян» – самый старый и самый маленький. Он рано сошёл, говорят, сначала утонул, потом стал буксиром. Или, наоборот, став буксиром, утонул.
И дальше – «Пальма», «Прибой», «Гагра», «Волна», «Артек». Они ходили летом каждый час из Сочинского порта – на Городской пляж, на Мамайку, потом Дагомыс и Лоо. А по вечерам ещё и катали в море на часовую прогулку. Капитан «Прибоя» часто пускал нас, пацанов, без билета и давал порулить.
Думал, их давно уже списали и распилили. Но вот недавно брат прислал из Сочи снимок и подписал: «Гагра» – 60 лет в строю!» Привет, старина!

 
 

Уж лучше какой-нибудь тореадор…

Уж лучше какой-нибудь тореадор...Физики славятся пренебрежительным отношением к ученым других направлений. Великий австрийский физик Вольфганг Паули, узнав, что жена ушла от него к химику, был потрясен. «Я бы еще понял, если бы она вышла за тореадора, — удивленно заметил он приятелю. — Но за химика…»
Билл Брайсон. «Краткая история почти всего на свете».

[divider]

Comments are closed.

Highslide for Wordpress Plugin