TOP

1000 драм, Чаренц

Оганес Мартиросян,
Саратов.

Конкурс короткого рассказа «ФлоридаКон-2011».

Оганес МартиросянПеред тем как приземлиться, самолет делает почетный круг вокруг Еревана. При выходе из него в Армению к тебе никто не подходит, никого не интересует твой паспорт и прописка. Коньячный завод Арарат смотрит с высоты. Вместо того Арарата. Этот Арарат не отнять. Коньяк укрепляет. Суровая природа, суровые напитки. Коньяк, а не вина. Вино расслабляет. Оранжевая земля. Красные, налившиеся кровью, дома. Монастырские церкви. Церковь, ничего лишнего – словно сам армянин. Роскошь и любовь к деньгам, оборотная сторона армянина. Андраник Озанян на двух конях сразу. Перед церковью святого Геворка. Две вздыбленные лошади – для одного армянина. Аттракционы, фонтаны, правительство. Вечерний народ, смуглый, поспешный. Музыка из фонтанов. Никто не пьет. Почти и не курят. В благодарность, от народа армянского. Каменный Грибоедов. Мост через Персию. Сам же он надломился. Не выдержал тяжести возвращающихся людей. Ведь чтобы удержать армянина требуется два коня. И немало республик. Армянин, если он не живет на родине, должен на нее прилететь. Должен до нее доехать. Должен до нее дойти. Должен к ней приползти, чтобы забрать в сердце ее с собой. Забрать горсть, получить свою порцию, словно хлеб по талонам, и прижимая к груди уйти, если нельзя остаться, понимая, что с ним – самое ценное, отчего зависит вся его жизнь, без чего он никто и ничто. Он должен сделать снимок Армении и проявить его в своем сердце. Быть патриотом той страны, которая не отнимает у других землю, не топчет чужие знамена, не отнимает у других хлеб, – это ли не величайшая гордость. Хлеб, отнятый у других, превращается в камень, выращенный тобой – мягок, словно рука матери. Панорама, лестницы, уводящие в небо. После каждого эскалатора можно выйти, взглянуть с новой высоты на окрестности, словно бы подвести небольшой итог после года жизни. А потом – наверх по электрическим лестницам. Внизу, под тобой, Ереван. «Кер, – говорит тетя Марго, протягивая мне персик. – Армянские фрукты очень вкусны». Персик надорван ею. Густой, сочащийся, спелый. Вода и земля. Огонь, воздух – в избытке. Огонь на земле, в небе, в людях. Обожженные им словно глина в умелых руках гончара люди не живут здесь, а больше служат. Служат в том возвышенном применимом к священнослужителю смысле. Служат семье, богу, отечеству. И счастливы те, кто служа всем троим, не бегут в разные стороны, а несутся вперед гоголевской тройкой… Женщины не садятся вперед. Стоят полусогнувшись в тесной газели. В духоте, в вечной тряске. «К´уйрик», – говорит армянин, поднимаясь. Или двигаясь. «Мерси, ап». Сестра или брат… Как приятен воздух, вечерний, остывающий в парке победы… Разреженный, освобожденный от злых взглядов, агрессии… Колесо обозрения медленно плывет вверх. Армения скидывает чадру, открываясь все больше. Племянница о чем-то болтает – то со мной, то по телефону. Не знаю, ей шестнадцать. Она пьет пепси. Или, может быть, фанту. Смотрит на меня, покупающего Арзни, как на дикаря. Это ее дело. Она выросла в Армении. Нельзя упрекнуть теленка, жующего травку после нескольких месяцев молока. Пусть нас не пустили в Матенадаран. Пусть мы опоздали на десять или пятнадцать минут. Мир, раскинувшийся вокруг нас, не отнять. История Армении в ее каждой пылинке, в ее каждом сердце. Любой ее камень расскажет гораздо больше, чем сотни страниц старых книг. Хотя их я уважал всегда. Государственность в Армении слабо выражена, армянин сам себе государство, все органы власти при себе. Профиль Бабаджаняна на одном из домов. Вкус, запах, цвет, все насыщено. Краски сгущены, не разбавлены. Не размазаны по большому и все больше разрастающемуся холсту… В гостях у двоюродной сестры. Самой сестры нет. Она в Анапе работает в чебуречной. Чахобили, свежая кинза, лук. Пиво Котайк. Горькое, высокогорное. Пьют, едят, говорят тосты. Больше сдержанности, самодисциплины. Осознание, что ты на своей земле, ко многому обязывает. Отсюда и та излишняя раскованность, что отличает кавказские народы на чужбине. Смуглые девушки, потупив взор. Они не смотрят на мужчин. Не женщины обнаглели, а мужчины расслабились. Настоящий мужчина присутствует всегда, даже после смерти. Или: особенно после смерти. Седая голова Масиса. Ветер треплет седую неприкрытую голову. Белую – словно бельмо в глазу армянина. Нельзя так жить, нельзя нам расслабиться. Кавказ не дает расслабиться живущим в эпицентре земли.
Ночь на втором этаже. Всюду инструменты, мешки. Только кровать и ничего более. Завтра я возвращаюсь в Россию. Идет сильный дождь.
Прощание. Самолет Армавиа – и тебя уже нет. Увидимся ли. Вопрос, повисающий в воздухе крылом самолета. Свидимся ли. Носить, вынашивать образ Армении в себе… Рев турбин, заглушающий чувства. На последние деньги – в Армению. В Хайастан.
Я прощаюсь с тетей, обнимая ее. Я прощаюсь с городом. Я прощаюсь с Арменией. Я прощаюсь с Кавказом. Я прощаюсь с собой, жившим здесь эти дни. Я улечу, но моя часть останется, лучшая часть. Она будет ждать меня.
Армения привстает на цыпочки, глядя нам вслед. Вспорхнув с ее ладони, как птица, самолет уносится в небо, оставляя ее грустить в ожиданье прилета.

[divider]

Конкурс короткого рассказа «ФлоридаКон-2011» был посвящен талантливым флоридцам: доктору и гимнасту Марку Росину, артистам цирка Грачику Кещяну и Валерию Пантелеенко, киноактеру Виктору Ильичеву.
Конкурс длился 11 месяцев. В нем приняли участие 2215 авторов. 56 рассказов – попали в лонг-лист и были опубликованы. Призовой фонд конкурса составил 2300 долларов.
Члены жюри: писатели Нина Горланова(Пермь), Таня Лоскутова(Бостон), Евгений Попов(Москва), Александр Кузнецов-Тулянин(Тула), Антон Нечаев(Красноярск) и главный редактор «Флориды» Александр Росин.
Генеральные спонсоры конкурса: адвокат Илья Торчинский(786-431-2910) и директор Future Now Detox Андрей Росин (786-942-0502).

Comments are closed.

Highslide for Wordpress Plugin