Алекс Козавчинский
Михаил Любельский
(фоторепортаж)
Вглядитесь в эти лица, читатель, запомните их. Эти замечательные люди 65 лет назад подарили нам, еще не родившимся, замечательную возможность жить и радоваться жизни.
А праздник ветеранам подарили сотрудники компании помощи пожилым людям Confident Care of Florida – в 6 домах ветеранов от Саут Бича до Санрайса и доктор Милана Каплан – в Regents Park.
Блажен лишь тот, кто, суеты не ведая,
Как первобытный род людской,
Наследье дедов пашет на волах своих,
Чуждаясь всякой алчности,
Не пробуждаясь от сигналов воинских…
Гораций, 40-30г.г. до н.э.
Зимние штормовые ветры на Черном море в том победном 1945 году наступили необычно рано – с началом октября. Наш дивизион из трех кораблей-тральщиков только закончил разминирование Керченского пролива и стал на рейде Анапы для отдыха. Я служил на флагманском «Т-189» штурманом.
«Вот те встреча! – мысленно проговорил я, заприметив на пешеходной дорожке одиноко разгуливающего пернатого кроху. – А вдруг из-за угла выскочит хулиган с рогаткой? Или прибежит презлющая собака!»
Я угрожающе шикнул на малютку, чтобы заставить отступить его в тенистые кусты. Однако крылатое дитя нисколечко не забоялось моего деланного устрашающего вида.
Сын позвонил в конце рабочего дня.
– Привет, папа. Как дела?
«Понятно, – сообразил я, – что-то он хочет».
– Ты бы спросил меня «как здоровье?».
– Как здоровье? – спросил он.
– Здоровое. Рассказывай, чего хочешь?
I
На острове Диксон до самого «ельцинского порушения» многие охотники-промысловики ездили на собаках.
Как ни зайдёшь к деду Бугаеву, – тепло да уютно. Лампа на столе, чайник на печи, собака у ног. И всегда дело в руках, а в тот раз, смотрю – упряжь собачью починяет.
– Дайть-кось помогу, Маркел Мелентьич.
– А смогёшь?
– Да что там хитрого – алыки (1) сшить!
– Ну, тама в сенцах ремни всяки разны висят, неси-кось.
Четвертые сутки в дороге. Ночью похолодало. Саша лежал на верхней полке плацкартного вагона лицом к стене. Рюкзак – вместо подушки, одеяла нет – укрыл ноги шинелью. Ноги мерзли, а голове было жарко, и болело в груди. Он ворочался, кашлял. Заснуть не получалось. Думал: «Сколько же ехать еще?.. Надо бы съесть таблетку от температуры».
Эшелон Владивосток – Иркутск шел медленно, подолгу стоял на узловых станциях, пропускал другие поезда.
Саша Логинов несколько секунд прислушивался и, когда убедился, что его родители ушли и закрыли дверь ключом, вдруг приказал:
– Брось ты эту хреновину!
Он имел в виду конструктор, в который мы сейчас играли. Я как раз возился с деталями, как всегда мечтая собрать автомобиль на колесах из того, что подвернется под руку. Но я сразу выпрямился от непозволительно резкого слова, – сам почти никогда еще не произносил таких, освободил руки и послушно уложил их себе на колени.
Слушал.
Внутри Земли есть косточка, как в вишне,
Земля растёт, качается чуть слышно
от ветра. И сдувает иногда
с Земли людей, дома и города.
Да что там! Солнце, отражённое в пыли,
и то под вечер катится вдали,
как через поле лёгкая трава.
Кем бы ни были в годы войны эти люди, чьи истории мы вам предлагаем: фронтовиками, партизанами, узниками концлагерей, труженниками тыла или даже детьми, сегодня, спустя 65 лет, можно смело сказать, что все они были созидателями великой Победы.
[divider]
Ирина Павлова
администратор южной ветви
Confident Care of Florida
Продолжение. Начало в #05.10
Давид Товаровский:
В год, когда в наш Киев пришла война, я закончил 7-й класс. Начались бомбежки, и нас эвакуировали в Семипалатинск. Когда мне исполнилось 17 с половиной, я смог убедить военкома взять меня в армию. Так в декабре 42-го года я стал курсантом Алма-атинского пехотного училища. В мае 43-го училище было расформировано, меня направили во 2-ю гвардейскую авиапехотную бригаду, где нас обучали прыжкам с парашютами. В ноябре 43-го нас должны были сбросить на правый берег Днепра. Но приказ отменили, т.к. две предыдущие бригады и весь их личный состав – 5000 десантников были полностью уничтожены при десантировании. Нас переименовали в особые гвардейские пехотные бригады и кинули на передовую.
Чужие стихи не люблю,
и собственные надоели,
закончу — а все же пошлю
в журнал соловьиные трели.
Олег Дозморов
Так осточертело писать,
И точная рифма взбесила,
А все же в журнал посылать
Толкала нечистая сила
Под лютый редакторский кнут,
Но знать мне хотелось на деле –
Куда же журналы пошлют
Мои соловьиные трели.
