| Между нами | |
| Александр Росин | Три источника и три составных части Южной Флориды |
| Городские истории | |
| Олег Макоша | Три рассказа |
| Новое имя | |
| Сергей Тюнёв | Здоровые люди |
| Планета людей |
|
| Владимир Эйснер | Нерпа Инга |
| Новое имя | |
| Ариадна К. | Туркмения. Мемуары домохозяйки, вынужденной работать. |
| Житейское дело | |
| Сергей Ворона | Транспарант |
| Остановись, оглянись | |
| Андрей Краснящих | Несколько любовных историй |
| Когда был классик маленьким | |
| Андрей Краснящих | Шолом-Алейхем |
| От Майами до окраин | Избранные места из френд-ленты журнала «Флорида» в Живом Журнале |
| Флорида и флоридцы |
Календарь развлечений на март-апрель |
| Вечерние стихи | |
| Николай Рубцов | В горнице моей светло |
Александр Росин
редактор
Директор дагомысской средней школы Григорий Гаврилович Бастаджян был несгибаемым большевиком и борцом за счастье всех угнетенных крестьян и рабочих. За глаза мы называли его «Гриша-коммунист». Но при этом если не любили, то вполне себе терпели, поскольку человеком он был добрым, беззлобным и, как мне сейчас кажется, наивным и доверчивым. Между прочим, это он научил меня врать. А если вам не нравится слово «врать», я могу заменить его на менее экспрессивное «фантазировать». (more…)
Как хороши, как свежи будут розы
Розы в этом году – на удивление. Пенсионер Иван Палыч Большаков – истинный любитель, выращивает у себя на участке, примыкающем к одноэтажному деревянному домику, несколько сортов, тех, что неприхотливее. Но выращивает с любовью и не столько на продажу, сколько для души. У него все по уму: инвентарь, земля, подкормка, стеклянные теплицы, полезная литература, членство в областном обществе, где он председателем. Жена, Мария Семеновна, увлечение поощряет, говорит, молодец, Иван Палыч, и не пьешь и приработок для семьи. Подругам хвалится, а как день рождение или какой иной праздник, все к Палычу. (more…)
Бархатов ехал в автобусе. В руках – бутылка с талой водой. Пить талую воду Бархатов пристрастился по совету сослуживцев, они обещали очищение организма, омоложение внутренностей и сексуальный Ренессанс. Из всех новшеств активировалось только одно – Бархатов достоверно изображал статую «Писающий мальчик» пятнадцать раз на дню. «Надо довести до двадцати, – говорили опытные сослуживцы. – Тогда будет прорыв». Бархатов пока столько не мог, и сексуальный Ренессанс откладывался.
В этот раз Бархатов вышел из дома раньше обычного, лед не растаял и обреченным айсбергом покачивался в бутылке. (more…)
(Отрывок из неоконченной повести)
… За эти дни от беготни по камням, чуни из птичьих шкур на деревянной подошве основательно истрепались. Пора было подумать о настоящей обуви.
Хорошие, непромокаемые сапоги получаются из шкуры нерпы.
Оседлав своe плавсредство, – неуклюжий плотик, – Сашка Гарт убил нерпу из карабина и достал еe со дна моря деревянным багром с железным гвоздeм-крючком на конце. Чтобы багор тонул, пришлось привязать к нему камень. Нерпа оказалась крупным самцом весом, наверное, килограммов восемьдесят.
Верный «пятница» Гарта, молодой песец Черныш по кличке Его Высочество граф Таймырский, едва дождался, когда Гарт снимет шкуру с добычи и принялся тут же пировать, вгрызаясь в бок тюленьей туши. (more…)
Oт порога кафе три дороги по крупному песку, усеянному бутылочными осколками. Ночью они сверкают под фонарями. Это не ее мир, но он ей нравится.
– Ты меня ждешь?
– Нет. – Она посторонилась, чтоб пропустить посетителя.
Проезжие, контрабандисты, родственники хозяина. Иногда заезжал прокурорский зять:
– Опять драка была вчера?
Буфетчик оправдывался. Намекнув, что ему понравились жалюзи, зять исчезал, мельком глянув на Р. – Ты-то что здесь делаешь?
Р. расписывала стены узором, слизанным с фотографий мавзолея Улугбека.
Нищий мир, в котором Р. была не самой богатой. Но она могла позволить себе сперва выбрать вещь, а уже потом спросить ее цену. На большее не претендовала. Она не мужчина. (more…)
В одной администрации готовились к празднованию дня города и приему знатных гостей. Жители города знали об этом дне из наследственной памяти, гости – по пригласительным билетам. А чтобы и люди посторонние, приехавшие к морю отдыхать, не спутали этот день с обычными другими и запомнили его надолго, чиновники заказали загодя местному художнику транспарант, – заказали, да вспомнили только в последнюю минуту и послали служебную машину.
Транспарант получился широкий и длинный, масляными жирными красками на нем блестело: «Городу N – NN-ое количество лет!» Цифра была настолько внушительной, что многие изумились, будто был городок основан еще во времена библейского Ноя, одним из первых после всемирного потопа, а другие подтверждали с язвительностью: ну да, таким захудалым и сохранился до наших дней. (more…)
1
Есть разные уровни эгоизма: можно все откровенно хапать под себя, требуя всегда себе лучший кусок и лучшую вещь, а можно — и это, наверное, называется садизмом или мазохизмом — ничего не хапать и всё отдавать другому, но так это делать, что сразу становится видно — ты отрываешь от сердца, и ждешь еще большей, во много раз превосходящей твою жертву награды за своё самоотречение.
Второй вид эгоизма обычно страшнее первого: он требует не какой-то определенной вещи и даже не всех самых лучших вещей в мире — а всего мира. Он хочет, чтобы весь мир стоял перед ним на коленях и каялся за свою черствость — за то, что обидел тебя, не увидев в твоем подарке подвига и жертвы и приняв его просто как подарок. Каялся и умолял взять подарок обратно. (more…)
Когда великий еврейский писатель Шолом-Алейхем был маленьким, он уже был Шолом-Алейхемом. То есть на самом деле, он тогда еще был Шломо Рабиновичем и жил в маленьком городишке под Киевом, но все задатки будущего писателя в нем были заметны.
Хотя Шломо в еврейской школе-хедере учился лучше всех, был он большим сорванцом. Для непосед и озорников у учителя-меламеда был специальный кнут, он назывался канчик. Шломо с ним быстро познакомился. Но если другим детям канчик перепадал за невнимательность, лень и тупость, то Шломо — исключительно за шалости: «Копировать, подражать, передразнивать — на это наш Шолом был мастер. Увидев кого-нибудь в первый раз, тут же находил в нём что-либо неладное, смешное, сразу надувался, как пузырь, и начинал его изображать. Ребята покатывались со смеху. (more…)
И он сказал «Раз»…
sadalskij
Станислав Садальский
Берется интервью у женщины, прожившей со своим мужем 50 лет без единой ссоры:
– Мадам, но как Вам удалось прожить все это время в мире и гармонии?
– О, все просто. Когда мы обвенчались, мой муж посадил меня на повозку и повез на свое ранчо. Пока мы ехали, одна из лошадей споткнулась, и он спокойно сказал: «Раз».
Спустя 15 минут, все в той же поездке эта же лошадь споткнулась еще раз и он сказал: «Два».
И уже когда его ранчо было в прямой видимости, эта же лошадь споткнулась в третий раз. Он сказал: «Три» – и пристрелил ее.
Я, конечно, начала кричать, закатила истерику, начала жалеть бедное животное…
– И что же?
– И он сказал «Раз». (more…)
МУЗЫКА И ТАНЦЫ ПОД ЗВЕЗДАМИ!
Ежедневные бесплатные концерты на пляже в флоридском Голливуде.
Hollywood Beach Theater
Every week, 7:30 p.m. – 9:00 p.m.
Information: 954-921-3404
8-10 марта
Miami City Ballet представляет свою 3-ю программу:
Вальсы (хореография Баланчина, музыка Равеля)
Стойкий оловянный солдатик (Баланчин/ Бизе)
Па де-де Чайковского (Баланчин)
Танцевальные симфонии (Ратманский/ Рахманинов)
Ziff Ballet Opera House (more…)
Николай Рубцов
(1936-1971)
В горнице моей светло.
Это от ночной звезды.
Матушка возьмет ведро,
Молча принесет воды…
Красные цветы мои
В садике завяли все.
Лодка на речной мели
Скоро догниет совсем.
Дремлет на стене моей
Ивы кружевная тень.
Завтра у меня под ней
Будет хлопотливый день!
Буду поливать цветы,
Думать о своей судьбе,
Буду до ночной звезды
Лодку мастерить себе…
Эдуард Браговский. Николай Рубцов в Ферапонтове. 1999 г.