Александр Росин
редактор
Дамы и господа, прошу встать!
Первый международный конкурс короткого рассказа «ФлоридаКон-2011» завершен.
Напомню, конкурс длился 11 месяцев. В нем приняли участие 2215 авторов. 47 из них были отобраны в лонг лист и опубликованы в нашем журнале.
В короткий список попали 18 авторов. Их рассказы мы передали членам жюри писателям Нине Горлановой, Тане Лоскутовой, Евгению Попову, Александр Кузнецову-Тулянину, Антону Нечаеву. (more…)
Александр Росин
редактор
2215 – 47 – 18 – 6
Главные цифры конкурса «ФлоридаКон-2011»
2215
Столько авторов(а иногда и авторских коллективов) прислали свои рассказы на конкурс. Поскольку некоторые присылали по 3-4 рассказа, общее количество присланных текстов значительно больше названной в заголовке цифры.
47
Это – цифра писателей, чьи рассказы попали в лонг лист конкурса и были опубликованы в нашем журнале. Мне приятно еще раз назвать их здесь. Так и дам, помесячно, начиная с ноября 2010 года и по ноябрь 2011: (more…)
Юлия Верба
Миннеаполис до сих пор живет во мне. Запахом снега. Температурой по Фаренгейту. Особым дезодорантом американских супермаркетов. Сыростью и мартовским ветром. Тоской и песней Шевчука «еду я на Родину». Колючим прикосновением маминой шерстяной шапки. Миннеаполис. Серые стены, мокрый город, снег, снег, сандалии на Лие из местного канала новостей. Февраль. (more…)
Записка, найденная у стены Плача
Всемогущий Боже, ты знаешь, как я Тебе предан и соблюдаю все Твои заповеди. Ну… почти все. И чем прогневил я Тебя? Почему, когда моя жена пошла к диетологу, Ты не отвлeк еe дешeвой кофточкой на витрине какой-либо лавочки? Почему не послал ей навстречу подругу, которую она не видела сто лет, чтобы она зашла на чашку кофе в кафе и напрочь забыла о своeм походе к диетологу? (more…)
Миг поймать не удалось, но стрелки часов перескочили на множество оборотов вперeд, да так быстро, что никто поначалу и не заметил.
Просто жили в одной стране, а оказались в совершенно другой, в которой мерзостей оказалось намного больше, а населения значительно меньше. И почти все корни такого разлада дружно тянулись из прошлого. (more…)
Роман Файзуллин
Мы расстелили газету на подоконнике. Достали пол булки белого хлеба, пакет майонеза. Нарезали хлеб. Полили его майонезом. И с дьявольским аппетитом умяли все это благолепие, запивая дешевым лимонадом. Наши желудки не видели пищи три дня. Это было прекрасно. Не всякий поймет райскую прелесть сего момента. Когда не ешь несколько дней, то даже кусок хлеба с майонезом – пища богов, а дешевый лимонад – амброзия.
«Надо матери позвонить», – подумалось мне. (more…)
Виталий Буденный
Существует в литературном наследии человечества такая фраза: «Тварь я дрожащая или право имею?» К самой фразе никаких вопросов нет, тем более, что и в ней – вопрос. Есть только замечание: в очень уж пренебрежительном тоне упоминается здесь тварь. А между тем тварью пренебрегать не рекомендовано никому. (more…)
Марзия Габдулганиева
Через улицу была махалля*. Жители махалли и заводских многоэтажек придерживались неписанного правила – никогда не переходить границу. Даже дети играли каждый на своей стороне. Пересекались только у магазинов, где на корточках сидели узбечки с разложенными на земле пучками аккуратно связанной редиски, свежей зелени и лучка в начале весны, или с бидонами ароматной ягоды в зависимости от сезона: черешни, вишни, абрикосов, винограда. (more…)
Мариам Глекела
Через восемь минут обещали отход поезда. В вагоны набились толпы – с вещами, коврами, узлами, мебелью. Многие везли скот. В тамбуре блеяли козы, с багажных полок кукарекали петухи – видно, чeрные тряпки местами сползали с клеток, дав ход свету и глупые птицы вообразили себе неурочный восход солнца. Мужчины дрались за сидячие места, не обращая внимания на женщин. (more…)
Леонид Левинзон
На прогулочный корабль садится немолодая женщина с короткими русыми волосами и округлым лицом, на котором весело блестят голубые глаза. С размаху плюхнувшись в свободное кресло, она немедленно начинает махать полной рукой берегу, на котором никого нет, и со всей силы кричать:
– Бай-бай, я ещe вернусь! (more…)
Нина Большакова
Раньше, до Москвы, Дуся жила в Ташкенте, у нее там был большой прохладный дом, во дворе росли абрикосы, гранат. Она работала в ателье закройщицей, а муж – на автобазе в конторе. Хорошо жили, не хуже людей, пока не настали девяностые годы. Заказчицы разъехались на все четыре стороны и ателье закрылось, а за ним и автобаза. Жить стало не на что и как-то неуютно. Никто их особо не гнал, а только все вокруг вдруг начало меняться так быстро, что успевай замечать, и вскорости оказалась Дуся у себя дома, никуда не выезжая, в другой стране, мало ей подходящей. Тогда и решила она – ехать надо! А куда? Да домой, в Россию. (more…)
Ирина Лежава
Свеча искала смысл своей жизни и никак не могла найти. Чувствовала себя никчемной, потому что не понимала, ради какой цели существует ее род. Подсвечник был чужим и жестоким – жал бока и натирал пятку. И огонь был чужим, хоть и страстно желал ее, – от него плавилась голова и дотла сгорало сердце…
Другие свечи не замечали ее беспокойства – каждая разбиралась с собственным подсвечником и собственным огнем. Они охали, жаловались друг другу на тяжкую долю, не ища способа прекратить мучения. Вот и стала наша свеча совсем одинока и оттого еще более несчастна. (more…)
Андрей Краснящих
Это было тем летом, когда все пели песню: «Раз-два-три, по-смо-три — силиконовые мозги». Ещe там был припев, нет, она так начиналась: «Ты сказал мне, без вариантов…»
Папа и мама повезли меня на море. Море было Азовским, неглубоким. «И захочешь — не утонешь», — смеялся папа и легонько щeлкал меня по носу. «Не говори глупостей, — сказала ему мама. — Утонуть можно где угодно. Даже в луже», — и щипала меня за спину. В шутку, конечно. (more…)
Бекет Карашин
…Был у меня дядя, муж сестры моего отца. Тракторист. И зимой, и летом носил огромные кирзовые сапоги. Жил в другом селении, километрах в двадцати от нас. Летом он работал на сенокосе, а зимой волынил и бил баклуши. Притопав к нам пешком по зимнему снегу и оставив на нем огромные следы своих сапог, отлеживался, ел, да спал, как на курорте. Родители мои были всегда на работе, дома оставались мы с бабушкой. (more…)
Катерина Кюне
Я очень хорошо помню тот момент, когда я поняла значение слова «никогда». Это не было результатом какого-то интеллектуального усилия. Я стояла у окна в нашей старой однокомнатной магаданской квартире и глядела во двор. Тогда уже было решено, что мы уезжаем из Магадана насовсем, были куплены билеты на самолет и они лежали у отца в шкафчике, где он хранил все важные документы и среди них – мое свидетельство о рождении, выданное девять лет назад. (more…)
Алишер Курбатов
Меня всегда тянуло на приключения.
В детском саду я всех постоянно подбивал на побеги, и пару раз мне это удавалось: как-то я уговорил самую красивую девочку из младшей группы уйти со мной на край света. Мы бродили по городу, взявшись за руки, а потом устали и заснули в огромном ковше экскаватора, прижавшись друг к другу, пока рабочие и экскаваторщик ушли на обед. (more…)
– Ну что, попался? – ласково сказал Пантюк, вынимая из крапивы щенка.
Разговаривал он редко – только с собаками, с Орликом и сам с собой: пробовал голос, как он там, эй? Голос глухо ворочался в голове, как в вате. Чужих, наружных звуков Пантюк почти не слышал.
Он долго вглядывался в движение травы, думая обнаружить суку с приплодом. Но та, видно, вовремя почуяла беду и загодя унесла щенков в другое место – всех, кроме одного. То ли не успела, то ли бросила. (more…)
Александр Росин
редактор
Настоящий марафон, то есть спортивный бег на дистанцию 42 км 195 метров, я видел однажды в городе Нэтик в штате Массачусетс. И мне этот вид спорта не понравился. Скучно, муторно и однообразно. В литературный марафон, который мы назвали «ФлоридаКон», я ввязался в ноябре прошлого года. И сейчас, когда до финиша осталось всего ничего, могу, как с трибуны, заявить: увлекательное это, дорогие товарищи, занятие. Я бы даже по-ленински добавил – «архи», архиувлекательное! (more…)
Татьяна Гуржий
Пелагея Андреевна всю жизнь прожила неподалеку от Алма-Аты. Последние же годы провела у в Сибири. Неспокойно было пожилой женщине – болела душа. Покойный муж часто являлся во сне. «Поеду к Егорушке, – заявила Пелагея Андреевна детям, – хочу только рядом с ним лежать». Как не отговаривали ее, настояла на своем. Собралась в дорогу быстро – нехитрые пожитки поместились в небольшую хозяйственную сумку. Вечером села в самолет. (more…)
Сергей Булыга
Жил да был страус. Он бегал по пустыне взад-вперед и не смотрел по сторонам. А что смотреть? В пустыне пусто. Она прямая, ровная, бескрайняя, кругом песок и больше ничего. Стоять на одном месте было скучно, вот он и бегал. И был всем доволен. Ведь страус — он неприхотлив. Съел две, ну, три колючки в день, и сыт. А что еще желать? Тепло, свободно. И, главное, беги куда захочешь. А бегать — это хорошо. Чем больше бегаешь, тем дольше проживешь. Страус бегал, бегал, бегал… (more…)
Ирина Лыжова
Случайным свидетелем этой истории я стала в поезде «Новосибирск – Владивосток». По долгу службы предстояло провести журналистское расследование – уличить очередного проворовавшегося чиновника из Приморья. Как назло мне досталась верхняя полка в плацкарте: начальство предпочитало не раскошеливаться на купе, выделяя мизерные командировочные. Приходилось довольствоваться тем, что есть. (more…)
Михаил Моргулис
(Почти полностью выдуманный рассказ)
В 65 лет подозрения о том, что жизнь всего одна, реально подтвердились. И я осознал, что пора собираться в путь. И тогда пришла ко мне перефразированная мысль Экклезиаста о том, что если время разбрасывать камни прошло, то наступило время собирать пришибленных этими камнями. Вначале я составил список пришибленных голиафов, и он получился пусть не бесконечным, но достаточно длинным.
Это были люди, в которых угодили камни, которые я когда-то разбрасывал. (more…)
Елена Маючая
Скоро, совсем скоро, в один из февральских вечеров, когда ослепленная снежными кристаллами вьюга рвется в дома, когда на городские улицы проливается бледно-желтый свет одноглазых фонарей, я вытащу чемодан и начну собираться в дорогу. Я возьму простые, удобные вещи, фотоаппарат и все свои сбережения, а после позвоню родителям и скажу: «Дорогие мама и папа, я уезжаю в Свазиленд, буду писать и присылать фотографии. За меня не беспокойтесь. Всем – пока!» (more…)
Долгое время Андрей Мартынов работал наладчиком – пытался наладить свою жизнь. А я стремился ему помочь.
У меня свой метод: стоит мне кому-то посочувствовать, у того со временем все меняется к лучшему. Не раз такое было. Начинаю я, допустим, переживать за человека, у которого мало денег или которого девушки не любят. Максимум – полгода, и он – в катастрофическом порядке! Про меня, естественно, сразу забывает, но все равно радостно. (more…)
Алексей Зайцев
1.
Сегодня утром я нечаянно проглотил горсть тумана. Туман плыл по улице, и я дышал им также как и все остальные прохожие, но вдруг почувствовал, что проглотил его. Жестким комом он прошелся по моему горлу, а потом растекся по телу. Вначале я не видел в этом ничего страшного, и даже почти не обратил на него внимания, однако вскоре он поднялся к голове и захватил мой мозг. Мысли мои стали путаными, движения нескоординированными, речь сбивчивой. (more…)
Алексей Ряскин
Ей было, кажется, двадцать или что-то около того. Не помню уже, считал ли я ее красивой или нет. Впрочем, как это было не важно тогда, так это не важно и сейчас.
Познакомились мы в лесу, за техникумом. Я сидел на поваленном дереве, пил пиво и смотрел по сторонам. Лес был горд и угрюм и смотрел на меня презрительно, свысока. Я был сутул и жалок и смотрел на лес равнодушно. (more…)
Игорь Фунт
–– Скажите, а после Афганистана, после того, как ушли в запас, вы чем занимались?
–– Да особо ничем… –– Ему явно было неловко перед микрофоном журналиста.
–– То есть, геройское время службы сменилось рабочими буднями?
–– Ну, какое там геройство? Служба как служба. Жив остался –– и ладно… (more…)
– Ты помнишь чудное мгновенье? Перед тобой явился я – Как мимолeтное виденье, Как гений инобытия…- прочитал поэт Антон Новиков поэтессе Ирине Примеровой.
– Помню, помню, – сказала Ирина. – Я стояла на отвесной скале над Енисеем, а ты подошeл сзади и обхватил меня, и повернул к себе лицом, и поцеловал, и сказал, что если я сейчас же не стану твоей, то ты меня сбросишь со скалы… (more…)
Наталья Крофтс
Пожухлые листья чуть раскачиваются под тонкими, почти неуловимыми пальцами ветра, пробегающими – как пианист по клавишам – по древним ветвям. Тихо в старом дворике полузабытого индонезийского дворца. По облупленной стене пробирается муха, в надежде убежать от двигающегося палящего луча. Но лететь ей лень.
Жарко. (more…)
